Не самый у меня благополучный район. Так уж получилось, что бабушка моя ныне покойная в свое время получила квартиру в доме при местном деревообрабатывающем предприятии.
Именно на нем работает весь городской сброд, и именно тут, поблизости, он и живет.
Потом бабушка отошла в мир иной, квартиру унаследовал я. Сразу вкусил прелести и непередаваемый антураж городской окраины!
Такое ощущение, что алкашей, уголовников, наркоманов и прочей требухи тут больше, чем нормальных людей. Ну и как, спрашивается, жить в таких условиях?
Хотел даже двушку эту продать и переехать в лучшие места, но быстро охладел. Цена квадратного метра в приличном «спальнике» раза в два выше, чем в нашем люмпенском уголке, а ипотеку не одобрили из-за загаженной кредитной истории. Короче, пока остался в компании уголовников и прочих маргиналов.
Один из них Вадик. Некогда был, согласно слухам, авторитетным вором, ныне от дел отошел и даже начал исправно работать в автомастерской. Сын Вадика, Петюня, десятилетний разгильдяй, до осознания ценности труда еще не дорос, но воровал успешно и со вкусом.
По мелочи – стырил у меня колпачки с ниппелей. Я свою машину люблю – пусть и старенькая, но выглядит шикарно. Вот и прикупил колпачки дорогие да красивые.
А Петюня, несмотря на малые годы, сообразил, что с этого дела можно поиметь хороший навар. Как-то вечером подошел к моей ласточке, да скрутил с колес свою добычу.
Внесу ясность – я тогда еще не знал, что это делает Петя. Мало что ли на районе «четких пацанов», считающих воровство доблестью? Купил новые, накрутил, но, памятуя недавние события, поставил в салоне камеру, направив ее на тротуар.
Через пару дней ситуация повторилась – выхожу к авто, колпачков нет… На сей раз я знал, что вора вычислю быстро. Включил запись с камеры, смотрю. Идет Петюня с вороватым взглядом. Неспешно подходит к машине. Зыркает по сторонам. Присаживается. Через несколько секунд перебирается к другому колесу. И так далее. Потом быстрым шагом удаляется.
Неожиданное, надо сказать, открытие. Был бы кто повзрослее, сам уши накрутил, благо, что всю гопоту местную знаю.
Но это ребенок десяти лет. Не буду же я его 6uть, соседского мальчишку! Да и в полицию обращаться бесполезно – за малолетством даже дело не заведут.
Решил поговорить с Вадимом, папенькой мелкого преступника. Конечно, он сам из уголовников, но впечатление производил человека разумного и в определенной мере честного. По местным понятиям, разумеется.
— Вадик, мир твоему дому, — сказал я, заглянув в гости к маргинальному соседу.
— И тебе не хворать. Беда какая приключилась?
— Не беда. Так, непонятки. Сын твой чужое взял. Вернуть надо. Колпачки у меня с тачки скрутил.
— Серьезная предъява, — Вадик произнес это с таким видом, будто находился не на зассанной лестничной клетке, а в бараке на зоне. — Обосновать сумеешь?
Я молча достал смартфон и показал соседу запись с камеры. Тот посмотрел, почмокал полубеззубым ртом, потом выдал эпохальную фразу.
— Ну чо, нормальный пацан растет. Выйдет толк из Петюни, уважаю.
— Не понял…?
— Чего ты не понял, баклан? Он лоха нагрел, четко поступил. А ты катись колбаской. Телефон для жалоб – 02.
Я не силен в блатных правилах жизни, но, кажется, даже отпетые уголовники так нагло себя не ведут. Да уж, и кто только вырастет из этого Петюни, подумать страшно… С таким-то папенькой!
Ладно, не о мелком злодее речь. Я рассудил так – решить вопрос дипломатично не получится, в полицию обращаться бесполезно. Следовательно, с Вадиком нужно говорить на его языке и действовать его же методами.
Следующим вечером я… скрутил с двери соседа красивые металлические наличники с ручек и отодрал золотистый ободок глазка. Делал все шумно, так, чтобы привлечь внимание. Привлек! Уже через полчаса Вадим пожаловал с разборками.
— Ты чо, место свое забыл? Ваще охренел, черт мохнатый?!
— А чего тебе не нравился? Я тоже четким вырос. Вот, видишь, своровал и угрызений совести не чую.
— Да я…
— Телефон для жалоб – 02.
Захлопнул дверь и принялся ждать развития событий. Понятно, что от уголовника можно ожидать чего угодно, но, как мне показалось, он и сам осознал, что сделал ерунду, заступившись за сына.
Спустя еще час снова пришел, на сей раз с дипломатическим настроем.
— Слышь, я палку перегнул, не в огорчение тебе. Вот тебе за ниппеля, — Вадим протянул скомканную пятисотку. — Но ты мне верни цацки с двери.
— Лады, — я принял деньги и отдал честно похищенный декор.
На сим конфликт был исчерпан. Я понимаю, что поступил плохо, отдаю себе отчет в том, что совершил преступление, пусть и мелкое. Но как, спрашивается, иначе сумел бы донести до отпетого Вадима здравую мысль? Увы, другого способа не было!