— Ну, так что? – из раздумья Галину вывел голос бывшего возлюбленного.
Мужчина неожиданно начал нервничать.
— Да ничего, Севыч, — женщина назвала его прежним забытым именем.
— Но разве ты бы не хотела все вернуть? Ты же меня так любила!
Галина Григорьевна, красивая дама, уже перешагнувшая ягодный возраст, собиралась поехать отдохнуть.
Ну, что же, отдых – дело хорошее. А такие дела нужно делать регулярно. И хотя кое-кто из мультяшных героев утверждал, что хорошими делами прославиться нельзя, иногда совершенно не нужно ничем прославляться.
Просто делай, что дОлжно, и пусть будет, что будет. И сейчас был именно такой случай. Поэтому, даешь полноценный отдых!
Для отдыха была выбрана средняя полоса России с озером Селигер: Юг был однозначно отклонен.
Во-первых, у женщины была аллергия на солнечные лучи. И проявлялась она крапивницей и зудом.
К тому же, умная Галина Григорьевна, работающая терапевтом в районной поликлинике и окончившая ВУЗ с красным дипломом тогда, когда еще учились не по компьютеру, прекрасно помнила процесс образования меланина.
А он, как и адреналин, синтезировался из аминокислоты тирозина. То есть, чем больше человек загорал, тем больше у него появлялось в коже меланина. И тем меньше оставалось тирозина для превращения в адреналин.
И если вспомнить, многие ощущали странную слабость после полноценного отдыха на морском побережье: весь месяц лежал на солнце, ничего не делал, а чувствую себя, как выжатый лимон!
А все потому, что почти весь тирозин превратился в меланин, обеспечив коже красивый цвет загара!
Поэтому умная Галина Григорьевна, не желающая зря расходовать ценный гормон, резонно поехала на Селигер: там и отдых, и экскурсии – озеро считалось местом паломничества — и грибы.
В рекламе обещали «грибные туры» и даже грозились помочь с их обработкой. А она это дело очень любила.
Сорокавосьмилетняя дама жила одна: обе ее большие любови ничем не кончились.
Первый жених предпочел женщине ее коллегу. Второй, ставший мужем, изменил с ее же подругой: или мужик нынче обмельчал, или в ней самой нужно было что-то подправить, как в той самой консерватории.
Первый, Всеволод, был заместителем главного врача по лечебной работе в поликлинике, куда она попала после ВУЗа, и первой большой любовью девушки: остальные влюбленности в счет не шли. И сразу положил глаз на симпатичную новенькую докторшу.
А протекция от руководства значила очень многое: особенно, в медицине. Это – и хороший участок, где не бывает большого количества вызовов с неадекватными пациентами: а неадекват, почему-то, плодился с ужасающей быстротой. И регулярные неплохие премии по итогам работы. И прикрытие в моменты прихода комиссий.
Ну, а за это нужно было оказать симпатичному руководителю немного внимания. И это Галочке удалось без особого напряга: к тому времени она уже по уши влюбилась в молодого, но уже седеющего красавца – заботы, заботы! — который рассекал поликлинические коридоры в белоснежном развевающемся халате.
Девушка смотрела на любимого, и сердце ее таяло, как тает шарик мороженого в жаркий день: этот красавчик принадлежал ей!
Они уже собирались пожениться – зам переехал к Галке — и даже подали заявление. А потом она увидела его с недавно устроившейся к ним молоденькой и хорошенькой медсестрой Янкой, которую посадили к Гале на прием.
И это было вовсе не обсуждение неправильно введенного препарата или опоздания на работу: красивая ладонь будущего мужа лежала на го..лом загорелом бе.дре девушки – на дворе стояло красное лето.
И они, кажется, не заметили ее прихода: Галка зашла в кабинет без стука. Поэтому она тихо вышла и притворила за собой дверь, а через минуту написала заявление об увольнении.
Времена стояли, к счастью или сожалению, уже не те, когда молодой специалист должен был по распределению отработать три года. Поэтому, заявление ей подписали.
И назавтра, придя за трудовой книжкой –девушку неожиданно отпустили без отработки – она положила в отсутствие жениха его вещи на стол в его кабинете: ключ торчал в замке.
А любимый, почему-то, не стал ничего уточнять и ее задерживать. Интересно, почему? А она не стала ничего выяснять: все было ясно и без слов.
Позже до нее дошли слухи, что Сева женился на Янке, которая была на шесть лет младше Гали.
Все далось девушке слишком тяжело: она очень любила своего красивого руководителя, и с трудом перенесла расставание с ним.
Ей пришлось даже сделать месячный перерыв после увольнения из поликлиники: Галину накрыла депрессия.
К тому же это было первое предательство в жизни девушки: до этого все происходящее только радовало перспективного и красивого терапевта.
И тут – на тебе! Как говорила бабушка: Не спишь — а выспишь!
Кто же знал, что любимый окажется настолько слабым по части женского пола! Хорошо еще, что ребенка не успела родить: ведь рано или поздно он все равно ей бы изменил.
Со временем боль утраты несколько притупилась: время, действительно, оказалось неплохим лекарем. Хотя и отвратительным косметологом.
Прошел год работы на новом месте, и к ним в поликлинику устроился новый хирург, которому сразу понравилась красивая и грустная Галочка.
Со временем у девушки ненависть к представителям мужского пола немного поуменьшилась. И она милостиво разрешила себя проводить – подвезти до дома на престижной иномарке: почему и нет?
А потом они стали встречаться, и в результате, решили пожениться. Галя уже родила дочку и ходила беременная второй, когда, внезапно заболев, вернулась домой – они работали с мужем в разные смены – и застала его со своей близкой подругой, бывшей свидетелем на свадьбе.
Муж что-то там пытался вякать, про то, что он не виноват – она сама пришла. Но Галя подала на развод и после декрета вышла на работу в другую поликлинику.
А с кавалерами было покончено: доступ к сердцу дамы был закрыт.
С годами Галочка превратилась в красивую и самодостаточную женщину. Поэтому поклонники у нее, конечно же, были. Но серьезные отношения уже не рассматривались от слова совсем: так – легкий ф.лирт и случайные встречи.
Дочки выросли и повыходили замуж: Галина Григорьевна уже успела стать молодой бабушкой. Казалось бы, что мешает устроить и свою собственную жизнь?
Но две ее попытки закончились ничем. И где гарантия, что и последующие разы будут удачнее?
А одиночество женщину нисколько не тяготило: хочу халву ем, хочу – пряники. К тому же, сегодня себе можно было найти уйму занятий!
Дважды в год она ездила отдыхать, дробя отпуск на две части. Вот и теперь красавицу ожидала очередная поездка, которая обещала быть интересной.
Время пролетело незаметно: пребывание в пансионате уже подходило к концу — отдых, действительно, оказался выше всяческих похвал.
Кормили на убой, жила она в одноместном номере. А еще женщина познакомилась с симпатичным отставным военным, проживающим с ней в одном городе, и они договорились встретиться – мужчина уехал на пять дней раньше.
К тому же ей удалось насушить белых грибов: реклама впервые не обманула.
Завтра – домой! А сегодня в пансионате был новый заезд.
— Галчонок, ты? – услышала она знакомый голос: перед ней стоял Всеволод Владимирович – ее первая любовь.
Как же были правы Ильф и Петров, написавшие, что с человеком могут произойти разительные изменения, но голос его останется прежним. Правда, в романе про стулья речь шла о женщине — Елене Станиславовне Боур, возлюбленной Кисы Воробьянинова.
Но сейчас это касалось Севки: у обрюзгшего и оплешивевшего возлюбленного голос был прежним.
И сейчас мужчина с удивлением и интересом рассматривал свою бывшую пассию, которая с возрастом стала только красивее: может, зря он тогда не женился…
Янка-то после вторых родов подурнела и раздалась – вывести в свет стыдно. А тут – такая конфетка…
Они разговорились, и Галина Григорьевна с удивлением поняла, что не испытывает к предмету своей прежней стр.асти никаких чувств — ни положительных, ни отрицательных: перед ней было пустое место.
А сколько раз она себе представляла себе их встречу, как делала это Катя Тихомирова из фильма про Москву и слезы!
И сейчас ей Севка был так же безразличен, как красавец Родион-Рудольф повзрослевшей Катерине.
Чего нельзя было сказать о мужчине: в глазах его вспыхнул знакомый огонек, а голос и движения стали вкрадчивыми – искусством обольщения этот ко..тяра владел в совершенстве. Кажется, сегодня это называется пикапом. Если бы не знала его – клюнула бы.
Но все эти чары уже не действовали на умудренную опытом Галину Григорьевну. Да и зачем? Единожды солгавший – кто тебе поверит?
К тому же, Севка обмолвился, что все еще женат на Яне – просто она уехала с детьми навестить свою маму. Так что, совет вам да любовь. А мы плавали – знаем!
— А то, может, посидим где-нибудь? — с надеждой предложил мужчина, у которого лысина была сзади – от дам. В отличие от лысины спереди – от дум: кто бы сомневался! – Вспомним, так сказать, прошлое!
«Где же мы можем с тобой посидеть? – грустно подумала Галина, глядя на постаревшего бонвивана. – Разве только на лавочке!»
Да и вспоминать прошлое ей не хотелось: ведь она с большим трудом постаралась все это забыть и вытравить из своего сердца!
А вслух женщина произнесла:
— Не думаю, что это меня теперь интересует.
— Да, кстати, а почему ты тогда так внезапно уволилась? – неожиданно поинтересовался Всеволод.
— А разве ты это заметил?
— Конечно, заметил – не говори ерунды!
— Да просто оказалось, кто-то слишком сильно любит трогать за ляж..ки молоденьких девушек, и это мне, почему-то, не понравилось!
— За какие ляж..ки?
— За обычные: в анатомии это называется мускулюс квадратис фемори – квадратная мышца бедра. Или уже забыл?
Мужчина помолчал немного, а потом спросил:
— А ты-то откуда знаешь?
Он имел в виду именно трогание за ляж..ки: ведь, по его уразумению, никаких поводов для ревности не было.
— Да все это знали!
Это было правдой: вскоре после своего увольнения из разговора с бывшей коллегой выяснилось, что интересный зам не пропускает ни одной юбки.
Точнее, пропускает через себя всех симпатичных сотрудниц.
— А ты – молодец, что вовремя смылась! – похвалила Галку продолжавшая работать в поликлинике ЛОР-врач.
— Ну, так что? – из раздумья Галину Григорьевну вывел голос бывшего возлюбленного, неожиданно кашлянувшего: такое першение в горле он всегда ощущал, когда нервничал…
А сейчас мужчина неожиданно начал нервничать.
— Да ничего, Севыч, — женщина назвала его прежним забытым именем.
— Но разве ты бы не хотела все вернуть? Ты же меня так любила!
— Но глагол любила, если ты заметил, стоит уже в прошедшем времени. Да и зачем? Любовь-то давно прошла!
Всеволод Владимирович с трудом узнавал в этой уверенной красавице трепетную Галочку. Которая тогда смотрела ему в рот и стремилась исполнить даже малейшую прихоть.
Н-да, здорового ду***ка вы сваляли, товарищ зам главного врача по лечебной части!
— Так, значит, все? – снова кашлянув, спросил мужчина с угасающей надеждой: ему очень нравилась эта новая Галя…
— Да, все! Причем, давно! И привет Янке: думаю, она меня еще помнит! – и красавица ушла в темноту аллеи – разговор происходил после ужина.
А мужчина остался: не этого он ожидал от разговора.
Галина шла и думала, что прошлое должно обязательно остаться в прошлом, ду***ки – в ду***ах, а предательство получить по заслугам: закон бумеранга никто не отменял.
Поэтому, чао-какао, Севыч. Ах, да: будь здоров и не кашляй!
Автор: Ольга Ольгина