Андрей вёл машину по просёлочной дороге, крепко сжав руль. За окном тянулись золотые поля, одинокие деревца робко кивали ветвями под порывами ветра, а ухабы заставляли машину трястись. Радио что-то пело о дожде, осени и потерянной любви, но Андрей слышал это краем уха. Его мысли были забиты работой. Завтра совещание, неделя обещала быть сложной, а этот случайный путь стал для него небольшим побегом от городской суеты.
Вдруг он заметил тёмное пятно у обочины. Оно будто притягивало взгляд своей неподвижностью. Андрей нахмурился и сбросил скорость.
— Что это там такое? — пробормотал он, внимательно глядя на обочину.
Машина остановилась, аварийка замигала частым ритмом, словно нервничая вместе с водителем. Андрей вышел, расправил плечи и направился к загадочному пятну. Приблизившись, он понял: это собака. Она лежала в сухой траве, почти скрывшись среди бурых колючек и опавших листьев.
— Эй, ты живая? — Андрей присел на корточки, заглядывая в её исхудалое, замызганное лицо.
Собака, заметив его, тихонько заскулила. Её лапа была вывернута под странным углом, шерсть свалялась от грязи, а на боку виднелась рана, уже потемневшая. Андрей сжал губы. Ему было больно смотреть на это.
— Ну ты даёшь… Кто ж тебя так? — Он потянулся рукой, но собака дёрнулась, издав слабое рычание.
— Спокойно, спокойно. Я не обижу, — мягко сказал Андрей, стараясь говорить спокойным тоном, словно успокаивал друга.
Пес склонил голову на бок, словно пытаясь понять, стоит ли доверять этому человеку. Андрей медлил. Подняться и уехать было бы проще, но сердце сжалось от жалости. В конце концов, это был не он. Не мог он оставить живое существо здесь, в одиночестве.
Он стянул с себя куртку.
— Ну что, дружище, будем с тобой разбираться? Только потерпи.
Собака, хоть и попыталась протестовать, тихонько завыла, когда Андрей аккуратно завернул её в свою куртку. Её тело было лёгким, слишком лёгким для такой крупной породы.
— Вот тебе и вес, — пробормотал Андрей. — Когда ты в последний раз ел, а?
Пёс скулёжно ответил, будто соглашаясь, что времени прошло немало. Андрей поднёс его ближе, к груди, чтобы хоть немного согреть.
— Так, хватит ныть. Сейчас разберёмся. — Он осторожно положил собаку на переднее сиденье.
Сев за руль, Андрей бросил взгляд на пассажира. Собака почти не двигалась, только изредка моргала и тяжело дышала.
— Ради тебя, дружище, я пропущу ужин и отменю свои дела. — Андрей посмотрел на навигатор, но ближайшей ветклиники поблизости не было.
— Придётся импровизировать, — буркнул он, вновь тронувшись.
Радио тихо продолжало звучать, но Андрей его выключил. Ему казалось, что даже лишние звуки сейчас могут помешать. Он несколько раз взглядывал на собаку, на её измотанное тело, и злился. На кого? Да на кого угодно. Кто мог так оставить её?
Через несколько километров он заговорил снова.
— Ты вообще как тут оказался, а? Где твои хозяева? Убежал? Или выгнали? — Андрей покачал головой. — Люди… Только и умеют, что предавать.
Собака не отвечала, лишь тяжело дышала, как будто слушала.
Спустя двадцать минут дороги, Андрей нашёл номер ближайшей ветклиники. Подняв трубку, он быстро объяснил ситуацию.
— Да, я везу. Пёс большой, но совсем измождённый. Есть рана на боку и, похоже, сломанная лапа. Да, скоро буду, — сказал он, положив трубку.
Собака пискнула.
— Потерпи, друг. Мы уже едем, — мягко сказал он и добавил: — Вот ведь ты влип, а? Да и я заодно.
Весь путь до клиники он размышлял, как помочь псу. Знает ли у него кто-то о его существовании? Увидит ли он ещё раз тот дом, который, возможно, называл своим?
— Мы справимся, — тихо произнёс Андрей, бросив последний взгляд на пассажира, пока машина медленно катилась по ухабистой дороге.
Клиника была небольшой, где-то на окраине города, обветшалое здание с облупившейся краской на стенах. Андрей буквально влетел в приёмную, держа на руках собаку. Она слабо поскуливала, прижимаясь к его груди. На её грязной шерсти виднелись пятна крови.
— Срочно! Она ранена! — голос Андрея прозвучал громко, почти панически. Он даже почувствовал, как на него оглянулись несколько человек, сидящих в очереди.
Девушка за стойкой, молодая, с собранными в тугой пучок волосами, быстро подняла глаза.
— Поняла, одну минуту, — ответила она спокойно, словно её ничем нельзя было выбить из равновесия. Затем, схватив телефон, что-то быстро проговорила.
Дверь в конце коридора открылась, и появился мужчина в белом халате. Ветврач был средних лет, плотного телосложения. Лицо его казалось усталым, но тёплым, с нотками доброжелательности. Глядя на его не торопливые, но уверенные движения, Андрей сразу почувствовал, что перед ним профессионал.
— Положите её сюда, — сказал врач, указывая на мягкую кушетку, стоящую у стены.
Андрей, стараясь быть как можно аккуратнее, опустил собаку. Она вздрогнула, но послушно осталась лежать. Мужчина начал осмотр.
— Что случилось? — спросил врач, не поднимая головы.
— Я… Я нашёл её на дороге. Её сбила машина, — Андрей быстро проговорил, теребя ремень рюкзака. — Я не мог её там оставить.
Врач кивнул, ничего не ответив, и продолжил осматривать животное. Его пальцы ловко и внимательно прощупывали лапу, бок, шею собаки. Время тянулось мучительно медленно. Андрей стоял рядом, не зная, куда деть руки. Он пытался найти себе место, но всё, что мог сделать, это наблюдать за тем, как врач спокойно делает своё дело.
— Ну как? Она выживет? — наконец выдохнул Андрей, не выдержав напряжения.
Врач мельком глянул на него. Его взгляд был спокойным, но внимательным.
— Спокойно, молодой человек. Всё не так плохо, как могло бы быть. Непросто, но спасти можно. Лапа сломана, есть глубокая рана, возможно, началась инфекция. Придётся провести лечение и последить за состоянием.
Слова врача будто сняли камень с души Андрея. Он облегчённо выдохнул, но его сердце всё равно продолжало биться, как будто он только что пробежал марафон.
— Я оплачу всё, что нужно. Любую сумму! Только спасите её, — быстро выпалил он.
Врач слегка улыбнулся, впервые за всё время, и одобрительно кивнул.
— Это похвально, молодой человек. Но вы должны понимать, что лечение займёт время. Ей потребуется не только лекарства, но и уход. Ухаживать придётся вам.
Андрей коротко кивнул, даже не задумываясь.
— Ничего, справлюсь.
— Уверены? — с лёгкой ноткой сомнения спросил врач, пристально глядя на Андрея. — Это не игрушка. Ей будет больно, она будет капризничать. Вам нужно будет кормить её, давать лекарства. Вы готовы к этому?
— Да, — ответил Андрей твёрдо. — Я же не могу её бросить. Она меня бы не бросила.
Врач посмотрел на него ещё несколько секунд, будто оценивая, действительно ли тот говорит серьёзно. Потом кивнул.
— Хорошо. Сейчас займёмся её лапой. Это будет не быстро. Сядьте пока в приёмной, а потом я всё объясню.
Андрей стоял ещё пару секунд, неуверенно глядя на собаку, прежде чем послушно развернуться и выйти. Его ноги дрожали от усталости и напряжения, но он знал: он сделал правильный выбор.
Вечером Андрей привёз собаку домой. Она лежала в углу машины, свернувшись в маленький комочек. Её дыхание было слабым, но уже ровнее, чем в тот момент, когда он нашёл её на дороге. Андрей оглянулся, словно проверяя, всё ли готово к её приезду, и облегчённо выдохнул.
— Так, давай знакомиться, — начал он, открывая дверь своей квартиры. — Это моя холостяцкая берлога. Ничего особенного, конечно. Но зато тепло, спокойно. Думаю, тебе тут понравится.
Собака приподняла голову, облизнула нос и тихо гавкнула, словно соглашаясь.
— О! Гавкаешь? Значит, жить будешь! — усмехнулся Андрей, доставая из багажника старую подстилку, которую он предусмотрительно взял из кладовки. — Ладно, пойдём.
Он аккуратно поднял её, стараясь не напугать, и внёс в квартиру. Собака дёрнулась, но быстро утихла, почувствовав тепло его рук.
— Назову тебя Лайма, — сказал он, укладывая её на мягкую подстилку в углу комнаты. — Красиво, а? И к тому же, ты принесёшь мне удачу.
Лайма молчала, но её взгляд, полный усталости и благодарности, сказал за неё.
Андрей не мог оторвать глаз от своей новой гостьи. Он присел рядом, положив локти на колени, и задумчиво посмотрел на неё.
— Слушай, Лайма, я, конечно, не ветеринар, но буду стараться. Ты только держись, ладно?
Собака чуть повернула голову, будто понимая, что он говорит. Андрей улыбнулся и отправился на кухню.
Вскоре запах куриного бульона разнёсся по всей квартире. Андрей аккуратно нарезал небольшие кусочки курицы, стараясь сделать их достаточно маленькими для слабой собаки.
— Это тебе, принцесса, — сказал он, ставя миску на пол. — Знаешь, мне ещё никто так не радовался, как ты, когда увидела эту курицу.
Лайма медленно потянулась к миске и начала осторожно есть. Её движения были неуверенными, но аппетит говорил о том, что жизнь понемногу возвращается.
— Вот так, молодец. Ты у меня гурман, — усмехнулся Андрей, наблюдая за ней.
Он поймал её взгляд. Эти глаза — в них была какая-то невероятная глубина, смесь боли и доверия. У Андрея ёкнуло в груди.
Следующие дни стали для Андрея настоящим испытанием. Каждый вечер он возвращался с работы, первым делом заглядывая в угол, где лежала Лайма.
— Ну, как ты тут? — спрашивал он, снимая ботинки. — Не скучала без меня?
Лайма слабым хвостом стучала по полу, как бы говоря: «Ждала».
Уход за собакой оказался сложнее, чем он ожидал. Лекарства, бинты, прогулки, питание — всё это занимало много времени.
— Да ты у меня настоящая мисс Каприз, — ворчал Андрей, заматывая очередной бинт. — Но ничего, прорвёмся.
Лайма не жаловалась. Она терпеливо принимала процедуры, иногда облизывая ему руки в знак благодарности.
Однажды, возвращаясь с прогулки, Андрей заметил, как её лапы начали немного крепчать.
— Смотри-ка, какая ты у меня бодрая! — воскликнул он. — Ещё чуть-чуть, и будем бегать марафоны.
Прошла неделя. Андрей заметил, что Лайма стала увереннее. Она уже не лежала целыми днями на подстилке, а иногда подходила к нему, требовательно толкая носом руку.
— Ну, чего тебе? — смеялся он. — Ласки захотелось?
Лайма садилась рядом и клала голову ему на колени. Андрей гладил её, чувствуя, как внутри него что-то меняется.
— Знаешь, Лайма, — сказал он однажды вечером, — ты не просто так появилась в моей жизни. Кажется, мне этого и не хватало — заботы о ком-то.
Собака посмотрела на него своими умными глазами, словно понимая каждое слово.
— Ладно, давай ужинать. А потом будем мечтать о том, как покорим этот мир, — добавил он, направляясь на кухню.
Лайма медленно, но уверенно следовала за ним. Её хвост слегка вилял, а в движениях появилась новая жизнь.
Андрей сидел на диване с кружкой чая. Лайма лежала рядом, свернувшись клубочком, и тихо посапывала.
— Эх, Лайма, — пробормотал он. — Ты у меня, как светлый лучик в серых буднях.
Собака чуть приоткрыла глаза и слабо махнула хвостом. Андрей улыбнулся.
— Ну всё, давай спать. Завтра у нас новый день, а значит, новые приключения, — сказал он, укрывая её тёплым пледом.
Лайма не возражала.
Прошло несколько недель, и Лайма начала понемногу приходить в себя. Андрей заметил это утром, когда зашёл в её уголок с миской еды. Он хотел было положить её на пол, но замер на месте. Лайма, слегка пошатываясь, попыталась встать на больную лапу.
— Ого, смотри-ка! Ты встала! — выдохнул он, будто боялся спугнуть её смелую попытку.
Лайма оперлась на лапу, перевела взгляд на Андрея, будто спрашивала: «Ну, как я?» Её тело дрожало, лапа подгибалась, но она всё-таки сделала маленький шаг. Затем ещё один.
— Молодец! — похвалил он, присев рядом и бережно потрепав её по голове. — Настоящая героиня!
Её шерсть на голове была мягкой, чуть запылившейся, но всё равно тёплой. Лайма медленно опустилась обратно на пол, явно устав, но с каким-то особым выражением в глазах. Андрей посмотрел на неё и вдруг понял, что за эти недели она стала для него чем-то гораздо большим, чем просто найденная собака. В ней была сила, которая заразила и его самого.
— Слушай, ты ведь герой, правда. — Андрей посмотрел на её шрам, который теперь тянулся вдоль лапы. — У тебя даже шрам теперь, как медаль. Будешь им гордиться, как я тобой.
Лайма тяжело вздохнула, но не сводила глаз с Андрея. И, будто в знак благодарности за его слова, неожиданно лизнула его руку. Это было неожиданно. Андрей даже засмеялся.
— Ой, да ладно тебе! — Он улыбнулся и мягко почесал её за ухом. — Ты только не торопись. Всё успеем, правда. Главное — не сдавайся.
Лайма, словно поняв, закрыла глаза и устало положила голову на лапы. Андрей заметил, как её дыхание стало ровным и спокойным. Её тело расслабилось, а в воздухе чувствовался тихий покой. Он сидел рядом ещё минут десять, просто смотрел на неё, чувствуя, как в сердце растекается тёплое ощущение радости.
— Знаешь, я ведь и сам не думал, что буду таким упрямым, как ты. Ты меня заразила этим своим духом. — Он говорил больше для себя, чем для неё, но знал, что Лайма слушает. — Ну, ничего. Вместе всё переживём.
Он поднялся, чтобы убрать миску, но вдруг заметил, как Лайма чуть приподняла голову. Её глаза внимательно следили за ним, будто она не хотела его отпускать. Андрей улыбнулся и вернулся обратно, погладив её ещё раз.
— Хорошо, ладно. Я ещё посижу, раз уж ты так настаиваешь. — Он засмеялся и устроился на полу рядом. — А вот потом пойдём на улицу. Да, ты же знаешь, что это рано или поздно случится, верно? Твоя лапа в порядке.
Лайма не ответила, но снова лизнула его руку, и это было для Андрея лучшим обещанием.
К весне Лайма полностью выздоровела. Она бегала по квартире, будто маленький метеор, гремела миской так, что соседи снизу наверняка недовольно хмурились, и всегда первой встречала Андрея у двери. Как только ключ проворачивался в замке, Лайма бросалась к порогу, радостно подпрыгивала и вертела хвостом, словно ураган. Это была её любимая часть дня, и, кажется, Андрея она радовала не меньше.
— Лайма, ну ты что, дежурила тут весь день? — шутливо говорил он, а она в ответ тихо поскуливала, мол: «Конечно, я ж тут главная, кто ещё тебя встретит?»
Она стала частью его жизни, его ритма. Утром Андрей, заспанный, пил кофе, а Лайма уже радостно грызла игрушку у его ног. Днём она следила в окно за прохожими, будто охраняя дом, а вечером, услышав звук лифта, готовилась к самой важной миссии — встрече хозяина.
Однажды Андрей собирался в поездку. Это был его небольшой отпуск, который он, впервые за долгое время, решил провести не один. Он оглядел сумки у двери и вдруг понял: что-то не так.
— Ну, Лайма, а как я без тебя? — Андрей задумчиво посмотрел на собаку, которая, почуяв что-то, села рядом, словно тоже обдумывала вопрос.
Её хвост дернулся, как пружина. Она виляла так, что, казалось, снесёт с полки вазу.
— Хорошо, уговорила, — сдался Андрей, улыбнувшись. — Поедем вместе.
Словно понимая, о чём речь, Лайма подскочила и радостно залаяла. Андрей рассмеялся, глядя на неё.
— Ну что, готова к приключениям? — спросил он, прикрепляя поводок к её ошейнику.
Она, вместо ответа, снова залаяла, энергично притопывая лапами. Это был её способ сказать: «Ещё как готова!»
В пути Лайма оказалась идеальным компаньоном. Она сидела рядом, тихо поскуливая от волнения, и внимательно смотрела на Андрея. Иногда он шутливо подмигивал ей.
— Ты, главное, смотри вперёд, а не на меня. Мы ещё доедем.
На первой же остановке Лайма исследовала всё вокруг с таким энтузиазмом, что Андрей едва успевал за ней. Она вынюхивала каждый куст, каждый камешек. А потом радостно возвращалась к нему, как будто хотела доложить: «Всё проверила, опасностей нет!»
Теперь они были неразлучны. Лайма сопровождала его в каждую поездку. Гостиничные номера, маленькие уютные домики на берегу реки или даже палатка под звёздами — ей было всё равно, главное, быть рядом. Андрей иногда шутил:
— Ну, Лайма, ты не собака, а профессиональный турист. Думаю, ты уже больше меня в путешествиях понимаешь.
Она лаяла в ответ, будто соглашаясь.
Однажды, сидя на берегу реки, Андрей смотрел на воду. Было тихо, лишь ветер играл с листьями. Лайма устроилась у него под боком, положив голову ему на колени. Он провёл рукой по её мягкой шерсти и задумался.
— Знаешь, Лайма, — вдруг сказал он, глядя на спокойную гладь реки. — Это ты меня спасла, а не я тебя.
Собака подняла на него свои добрые глаза. Она тихо гавкнула, как будто хотела сказать: «Я знаю».