Станислав Андреевич предложил Полине остановиться до завтра в номере гостиницы, а он пока сообщит о ее приезде в поместье родственникам и иным заинтересованным лицам. Что имелось в виду под этим «заинтересованным лицам», Полина не стала уточнять, сраженная одним этим словом – поместье. Оно звучало старомодно и при этом как-то волнующе. Она, Полина, является наследницей целого поместья?
Гостиницу ей оплатил нотариус, отметив при этом, что родственники все ему оплатит, так что Полина может не переживать.
До этого дня она вообще ни разу не бывала ни в каких гостиницах, и была просто в восторге от белых пушистых полотенец, огромных окон с видом на пылающий закат, от круглой подсветки в ванной комнате и от просто божественного завтрака. Станислав Андреевич обещал заехать за ней в одиннадцать, и Полина успела побродить по фойе отеля, рассматривая интерьеры, людей, продолжая поражаться красоте и роскоши, которые ее окружали.
Машина, на которой за ней заехал нотариус, была все та же, на которой она ехала вчера из аэропорта. По дороге они почти не говорили, он только иногда называл Полине те или иные достопримечательности, мимо которых они проезжали, регулярно упоминая ее бабушку.
Поместье и впрямь оказалось поместьем – огромный дом утопал в саду, и даже присутствовал небольшой пруд с нависающим над ним мостиком. У Полины глаза расширились от созерцания такой красоты.
— А все это принадлежало моей бабушке? – спросила она.
— Да, — кивнул Станислав Андреевич. – Все это принадлежало вашей бабушке.
Он немного помолчал и добавил:
— Ну и все это может стать вашим.
Когда они вошли внутрь, Полину ждало очередное потрясение – их встретил дворецкий. Самый настоящий, в форме и с безупречной выправкой, несмотря на свой весьма солидный возраст, который выдавал и наполовину облысевший череп, и морщинистые обвислые щеки.
— Познакомьтесь, это Семен Александрович, бессменный дворецкий семьи Алиевых.
— Приветствую вас, Полина Львовна!
Ни его глаза, ни его голос, не выражали абсолютно ничего. Полина и так нервничала, а теперь у нее вообще затряслись поджилки, как говорится.
— Все уже собрались в зале, — объявил Семен Александрович. – Желаете освежиться с дороги или вас сразу проводить?
Полина побоялась, что не сможет найти потом нужную комнату, а допустить, чтобы этот старик стоял у дверей ванны и дожидался ее… Ну уж нет.
— Дорога не была слишком утомительной, — решительно сказала она. – Так что не будем терять время.
Дворецкий повел их по коридору, и вскоре они оказались в большой и просторной комнате. Свет, рассеивающийся тонкими занавесками, белая мебель и зеркала делали ее еще больше, чем она была. Посреди гостиной стоял диван, дальше по комнате были раскиданы, на первый взгляд, в полном беспорядке, но на самом деле, по искусному замыслу, кресла и две софы. На Полину уставилось несколько пар глаз, и она сразу почувствовала, что ничего хорошего они ей не сулят.
— Я распоряжусь, чтобы подали напитки, — сказал Семен Александрович и удалился.
Станислав Андреевич с напускной веселостью объявил:
— Ну что же, знакомитесь – Алиева Полина Львовна, наша наследница. Только вчера прилетела из Кирова и вот решила познакомиться, так сказать. Давайте я всех представлю, дабы не вызывать затруднений.
Он усадил Полину в большое кресло с цветочной обивкой, сам пододвинул стул и сел рядом.
— Итак, ваши ближайшие родственники: Софья Вениаминовна, ваша троюродная тетушка, ее муж, полковник Алексей Алексеевич Грузнов. И их прелестная дочь Вероника.
Эта троица сидела на самом большом диване и определенно чувствовала себя здесь хозяевами. Софья Вениаминовна, некрасивая женщина средних лет с сильно выпирающим носом слегка кивнула Полине, словно королева своим подданным, полковник вообще никак не отреагировал и лишь Вероника, которая действительно была одного возраста с Полиной, очень похожая на нее – такая же высокая, худая, с темными волосами и большими печальными глазами, произнесла хоть что-то:
— Рады знакомству…
Судя по ее тону – совсем не рада. Полина поежилась, таким холодом повеяло от ее родственников.
— Это Дмитрий, не смотрите на его юный возраст, он является правой рукой Софьи Вениаминовны во всех делах, касающихся фирмы и ценных бумаг, — пояснил Станислав Андреевич, указывая на высокого юношу в кресле. Тот широко улыбнулся Полине, и эта улыбка показалась ей искренней. – Если вы надумаете вступить в наследство, без его помощи вам не обойтись, — продолжал Станислав Андреевич.
При этих словах Софья Вениаминовна так красноречиво фыркнула, что всем стало понятно – она вовсе не желает, чтобы Полина вступала в это наследство. Хорошо, что в этот момент в комнату вошла хорошенькая улыбчивая девушка, двигая за собой столик на колесиках, выгружая чашки и чайнички на стеклянный прозрачный стол посередине комнаты. Это немного сгладило неловкость момента.
— Ну, и наконец Федор Семенович, управляющий поместьем и всеми хозяйственными делами, — Станислав Андреевич указал на мужчину, который вальяжно развалился еще в одном кресле. Он был старше Полины, но не настолько, как полковник и его жена, может, лет на десять или чуть больше. У него были яркие синие глаза, которые, казалось, пронзали насквозь, но вполне приветливая и добрая улыбка. Полину удивило, что управляющий сидит здесь наравне с хозяевами, но потом подумала, что этот юный щеголь тоже сидит здесь, видимо, ей просто хотели представить тех, с кем она в первую очередь должна будет иметь дело.
– Что же, выпьем чаю? Или вы предпочитаете кофе? И то, и другое здесь просто замечательны, — нотариус явно старался как-то смягчить ситуацию.
Та самая улыбчивая девушка разлила по чашкам чай и кофе, разнося по местам, видимо, прекрасно зная кто и что предпочитает. Только у Полины она поинтересовалась, и Полина попросила чай с молоком.
Когда чай был разлит, и девушка удалилась, Софья Вениаминовна громко спросила:
— Ну и что вы намерены делать, молодая леди?
Несмотря на такие великосветские слова, сказано это было таким тоном, что с тем же успехом можно было сказать – «тебе здесь никто не рад, проклятое дитя».
— Я… Я пока не знаю, — призналась Полина. – Все это так неожиданно для меня. Я же ничего не знала о семье отца и вообще…
— Ну еще бы, — бросила новоявленная тетушка. – Я не удивлена. А ты в курсе, что твоего отца выгнали из дома, и он не был упомянут ни в одном завещании? Ни он, ни ты не имеете никакого права здесь находиться!
— Но почему? – удивилась Полина. – Что такого случилось, что вы так настроены против моего отца?
— Она еще спрашивает почему! — усмехнулась Софья Вениаминовна словно бы обращаясь к зрителям. – Потому что твой отец – убийца! Он покушался на жизнь своего отца и убил…
— Дорогая, не будем распускать слухи, никем не доказано, что именно он убил бедняжку Катарину.
Полина помертвела, не в силах вымолвить ни слова. О чем они говорят? Да ее отец мухи не мог обидеть!
— Ну что вы напустились на бедную девушку, — вмешался внезапно Федор, привставая с кресла и прохаживаясь по комнате. – Она уж точно никого не убивала.
— А это очень спорное заявление, — раздался незнакомый мужской голос.
Все обернулись. На пороге комнаты стоял молодой мужчина в полицейской форме.
— У меня есть все основания предполагать, что наша драгоценная Вероника Егоровна Алиева умерла далеко не своей смертью…
Продолжение следует…
Начало здесь
Оглавление и главные герои
Другие мои повести:
Мать и мачеха
Ошибки прошлого
Это сильнее меня
Тайны Евы