Словно издевательство судьбы — он потерял всё, чтобы понять истинные ценности.
Тимур думал, что любит свою девушку – ему нравилось проводить с ней время, радовать ее цветами, он гордился, когда они вместе ходили в гости или в кино, потому что она была милой, с хорошей фигурой и невероятно красивыми волосами, которые спадали волнами по ее стройной спине. Но вот сегодня, когда ситуация стала совсем критичной, он вдруг легко сказал:
— Арину? Да забирай, я тебе ее уступаю!
Этот разговор состоялся с их общим знакомым Кириллом, и раньше Тимур не замечал, что тот положил глаз на его девушку.
От Кирилла ему нужны были деньги. Он уже всех обошел, весь день ходил от одного знакомого к другому, но все ему отказали.
Сосед Георгий Иванович сказал:
— Если скажешь, сколько метров в сажени, дам.
Этот сосед был ужасно противный, Тимур его терпеть не мог за то, тот все время умничает и отвратительно играет на гармони, распевая при этом песни Полины Гагариной. И, конечно, Тимур понятия не имел, сколько метров в сажени, поэтому сказал наугад.
— Пять?
— Неа, – ответил сосед и закрыл перед его носом дверь.
Пришлось Тимуру тащиться на другой конец города к бабушке. Оказалось, что у нее украли пенсию, и не то, что денег нет, но даже сахара к чаю, один черный хлеб.
Друг Павел тоже был на мели. Арина вчера на последние деньги купила билет на концерт Полины Гагариной. Отец не взял трубку, да Тимур и не надеялся, что у того есть деньги – с тех пор, как умерла мама, все деньги отец пропивал. Оставался только Кирилл, и вот он сказал, что деньги даст, но взамен хочет его девушку, Арину. И Тимур согласился.
Деньги ему были нужны для важного – заплатить за пересдачу экзамена, иначе из вуза он вылетит. А вылетать из вузы ему никак нельзя – во-первых, тогда он потеряет пенсию и жить будет совсем не на что, во-вторых, он поклялся маме, что станет архитектором, а в-третьих, он и сам понимал, что учиться ему надо, иначе однажды он сопьется как его отец. Преподаватель, Гелий Сергеевич, противный старичок с кустистыми бровями, был ужасно строгий, из-за него треть курса всегда вылетала. Вот и Тимур не попал к нему в любимчики. При всем при этом он был ужасно сентиментален и обожал кошек. На их содержание требовалось много денег.
Что же касается Арины… Ничего, она только выиграет – Кирилл и представительнее, и денег у него больше. Тимур позвонил ей и без каких-либо объяснений сказал, что он ее бросает, потому что у него уже месяц есть другая. Она заплакала, и он положил трубку – все же, сердце у него не каменное, стало жалко.
К вечеру в его зачетке красовалась кругленькая тройка. Он выдохнул и пообещал себе, что будет уделять учебе больше времени. И тут ему позвонил Павел.
— Ты уже слышал?
— Что?
— Про Арину?
Тимур подумал – какой Кирилл ловкий, однако! Уже обработал, значит. А Павел — настоящий друг, сразу решил ему доложить.
— Да мы расстались, – поспешил он успокоить друга.
Павел молчал. И молчание это было какое-то тяжелое.
— То есть ты не знаешь? – наконец спросил он.
— Да чего?
— Она… Она умерла.
После разговора с Павлом он не знал, куда себя деть, чувство вины съедало его, а сердце болело так, как болело только раз в жизни, хотелось вынуть его из груди и выбросить в окно. Чтобы сделать хоть что-то, он пошел на кухню, налил чая, который показался абсолютно безвкусным. Сосед Георгий Иванович тоже вывалился на кухню, варил пельмени и пел что-то про то, что «драмы больше нет».
— Чего смурный такой?
Тимур не ответил. А что тут вообще скажешь?
— Ты из-за денег, что ли, обижаешься? Да ладно, не злись. Завтра пенсию получу, одолжу тебе.
— Не надо уже, – хмуро ответил Тимур.
— А что тебе надо?
Тимур задумался.
— Чтобы сердце стало каменным, – ответил он.
Заснул Тимур сразу, как только коснулся подушки, словно упал в бесконечную тьму.
А утром проснулся и вот удивительно – никаких сожалений, никакой колкой боли в груди. И даже зачетка, лежащая на столе, не вызвала у него чувства вины. Неужели сердце и правда стало каменным? Он открыл ее, сам не зная для чего и вдруг… Что это? Пусто, никакой тройки нет. Сначала он испугался, но потом обрадовался – все это был сон! Проверил число – ну точно! Просто дурной сон. Поэтому и сердце не болит.
Он набрал номер Арины, и она взяла трубку. Услышав ее милый голосок, он обрадовался – жива, все хорошо!
Но после приуныл – раз это был сон, значит, и оценки у него нет, и денег тоже. Он вздохнул, пошел к соседу.
— Георгий Иванович, не одолжите пять тысяч?
— Если скажешь, сколько метров в сажени, дам.
Тимур чуть не закричал – что? Это что, шутка какая-то? Или он спит и продолжает видеть сон?
— Ну? – нетерпеливо спросил сосед.
— Три? – неуверенно проговорил Тимур.
— Неа, – ответил сосед и закрыл перед его носом дверь.
Так… День сурка какой-то. Он помотал головой – может, все же сон и он скоро проснется?
Поехал к бабушке – пенсию украли. Позвонил Павлу – денег нет. Арина купила билет, а отец не взял трубку. Его затошнило, и если бы он позавтракал, точно бы вырвало.
Идти к Кириллу совсем не хотелось. Но делать-то что-то надо, сегодня последний день, когда можно пересдать, считай, заплатить. Пришлось идти.
— Деньги я тебе дам, но если только ты мне девушку свою уступишь.
— Арину? – неуверенно проговорил Тимур.
— Ее самую.
Он задумался. Если это просто сон – то какая разница? А если нет, и он, как в кино, попал в день сурка, так он просто обманет этого хмыря и бросать Арину не будет.
— По рукам!
Дальше все пошло как по маслу – тройка в зачетке, Арине он не звонил, домой вернулся довольным. Когда раздался звонок Павла, он и не думал ни о чем таком.
— Ты уже слышал?
— Что?
— Про Арину?
Тимур подумал – как так, ведь он даже не говорил с ней…
— Что такое? – спросил он, хотя уже знал, что услышит.
— Она… Она умерла.
Оказалось, что Кирилл ей пересказал их разговор, и она поверила, она всегда всем верила, такая доверчивая…
В груди жгло, сил не было терпеть. Что он вчера сказал соседу – хочу каменное сердце? И где оно, спрашивается?
Сосед опять варил пельмени, но пел почему-то про «спектакль окончен». Тимур даже вздрогнул – под эту песню они познакомились с Ариной, а он и забыл.
— Чего смурный такой? – опять спросил сосед. — Из-за денег, что ли, обижаешься? Да ладно, не злись. Завтра пенсию получу, одолжу тебе.
Тимур не ответил.
— Хочешь пельмешек? — не унимался старик.
— Георгий Иванович, а сколько метров в сажени-то?
— Два с небольшим. И чему вас только в школе учат.
— Я, вообще-то, в вузе учусь.
— Да все равно. Ничего не знаете.
Тимур не стал слушать соседа и пошел спать. Вдруг это все только сон, и если он уснет во сне, то потом можно будет проснуться наяву.
Утром зачетка была пуста. Тимур попытался вспомнить, что там нужно было сделать в фильме, чтобы этот бесконечный день закончился. Кажется, стать лучше – а разве он, Тимур, плохой? Да нет, вроде он же не хотел, чтобы с Ариной все так…
Пошел к соседу. Хорошо, что про сажень узнал.
— Георгий Иванович, не одолжите пять тысяч?
— Если скажешь, сколько в аршине сантиметров, дам.
Тимур опешил – а как же сажень?
— Два? – неуверенно проговорил он.
— Неа, – ответил сосед и закрыл перед его носом дверь.
Надеясь, что теперь и другое пойдет не так, он поехал к бабушке. Пенсию у нее не украли, но она ее вложила в крайне выгодное дело. То есть сама отдала мошенникам. К чаю был только черный хлеб.
Павел все так же был на мели, Арина купила себе какие-то духи Идоле, а не билет, но итог один – денег нет. Пришлось идти к Кириллу.
— Деньги я тебе дам, но если только ты мне девушку свою уступишь.
Тимур размахнулся и дал ему в нос. А потом вышел прочь. Прости, мама, не получится из меня архитектора…
Арина позвонила через два часа.
— Это правда, что Кириллу нос разбил?
— А ты откуда знаешь?
— Он рассказал. Хотел разжалобить меня, второй месяц клинья подбивает.
— А ты что?
— Да послала его, вот что. Слушай, я у мамы денег попросила – тебе еще надо?
Тимур не поверил своим ушам.
— Правда?
— Ну да. Ты где сейчас?
Они встретились через полчаса, и Тимур уже собрался ехать к преподавателю, но внезапно сказал:
— Хочешь, я тебя с бабушкой познакомлю?
Они купили торт, сахар и сгущённое молоко, сыр и колбасу, а еще пряники – бабушка их очень любила. И пакет пельменей.
Бабушка, конечно же, принялась рассказывать Арине семейные истории про Тимура: как он утопил в реке фотоаппарат, как пришел из садика в чужих ботинках, притом разных, как проглотил монетку… Тимуру было неловко, но Арина так смеялась, и он не стал останавливать бабушку.
— Надо же, как время летит! – посетовала она. – Вот только я также с Гелей пришла с родителями знакомиться, и вот уже не то что Леночка, а ее сынок вырос.
— С каким Гелей? – не понял Тимур. – Дедушку же Василием звали?
— Так это второй муж! Первый был Гелий Семенович, потомственный физик. Как он меня любил! Но твой дед был не промах – увел меня, глазом моргнуть никто не успел! Я уже и на сносях была.
Глядя на свою сухофруктную бабушку, Тимуру сложно было поверить в то, что когда-то у нее были поклонники. Но даже не это удивило его – имя, которое она назвала, точь-в-точь как у вредного преподавателя.
— Бабушка, — сказал он. – А кем был этот Гелий Сергеевич?
— Да архитектором не стой тебя! Там же где и ты учился. Говорят, так и не женился и завел восемь кошек. Наверное, я Ленку все же от него родила, а тебе через поколение передалось.
Сошлось. Неужели правда? Нет, в это просто невозможно поверить…
Вечером в его зачетке красовалась круглая тройка. Правда, с него было взято обещание, что к следующей сессии он ее отработает. И Тимур обещал.
Следующим утром он в первую очередь кинулся к зачетке. Тройка была на месте. Он так и не понял, сон это был или нет. Да это и неважно — главное, у него теперь была Арина, а еще возможный дедушка, и обещание, данное маме, он обязательно исполнит.
Неужели счастье так близко, но все еще недоступно?
Когда же наступит тот день, когда страх отпустит?
Судьба, обманом отобравшая дерзкие мечты, уже близка.
Она была готова всё потерять ради иллюзии счастья.
Она не была лишь сестрой, её искали как единственную.
Неожиданное письмо может изменить всё!