«Ты можешь в это поверить?» — воскликнула Лена, читая загадочное письмо о таинственном наследстве

Нет, ну а кто бы ни хотел найти клад? Ну, или получить нежданное наследство? Вот Лена очень хотела – иногда перед сном мечтала, как ей позвонит какой-нибудь нотариус с сообщением, что нашлась, например, пропавшая бабушкина сестра, сумасшедшая Томка, и, оказывается, что она – страшная богачка, но ужасно одинокая. И вот она умерла, а свой шикарный особняк оставила ей, Лене. Или, скажем, оставила маленький дачный участок с покосившимся домиком, и они с Виталиком решат построить новый, разберут завалы, а там – сокровища из царской коллекции.

Мечтала Лена не просто так – деньги были им очень сильно нужны.

С Виталиком они познакомились еще в институте: как-то Лена жарила картошку на общей кухне, было это курсе на третьем, а Виталик, смешной лопоухий первокурсник, жадно смотрел на ее сковородку, уныло помешивая сероватые макароны. Кто знает, может, она почувствовала, что это судьба, или просто сжалилась над голодным парнем, но почему-то предложила:

-Картошку будешь?

Лопоухий первокурсник радостно замотал головой:

-Буду!

Когда она заканчивала институт, Виталик уже организовал свой первый бизнес, с которым, правда, прогорел, и со вторым тоже, а вот с третьим все вышло, и он сам к выпуску из института уже купил себе неплохую, хоть и подержанную, иномарку.

Свадьбу сыграли шумную, с фейерверками и даже музыкантов известных пригласили. А через год родился Олежка – их чудесный мальчуган. И все шло хорошо, пока…

А что же все же случилось? Лена не была суеверной, но она помнила тот день – солнечный, жаркий. Они шли по набережной, изрядно уставшие: отпуск подходил к концу, и они вымотались на всех этих экскурсиях и походах к морю. Олежка еще капризничал… Виталик взял его на руки, и сын загораживал ему дорогу, поэтому Виталик чуть не грохнулся, наткнувшись на женщину, сидевшую прямо на земле с черноглазым младенцем, замотанным в тряпку. Женщина принялась ругаться, а потом вдруг сменила гнев на милость и пропела:

-Соколик, я смотрю, ты при деньгах – помоги бедной женщине, дай на билет до Перми, там мама меня ждет…

Виталик никогда не привечал нищих, а тут, вымотанный жарой, дорогой и орущим сыном, сорвался и накричал, что он ничего ей не даст, обманщице и дармоедке. А женщина прошипела в ответ:

-Все потеряешь, что у тебя есть!

Через два месяца у Олежки заболела рука. Сначала они не придали этому значения – ну, ударился, с кем не бывает… А потом Лена обнаружила на руке сына шишку, и стремглав побежала в больницу, да было уже поздно: их ждали химия, облучение, операция и так по кругу… За три года они и правда все потеряли – половину бизнеса пришлось продать, чтобы возить сына на лечение за границу, вторую половину Виталик потерял, пока вел дела один, без помощи внимательной Лены, которая месяцами лежала с сыном в больнице. И вот теперь у них осталась только старая двухкомнатная квартира, постановление о банкротстве и счет на бионический протез с таким количеством нолей, что Лене оставалось только плакать тихо в подушку.

Звонок раздался в пятницу в семь.

-Здравствуйте! Вы – Полунина Елена Владимировна?

За последние годы Лена так устала от звонков из банков, что уже даже раздражаться перестала, и спокойно приготовилась сообщить им, что муж объявлен банкротом, как вдруг…

-Меня зовут Никанор Иннокентьевич. Я нотариус Улиной Тамары Сергеевны. Перед смертью она попросила меня отыскать родственников. Не могли бы вы подъехать в город Рубцовск, чтобы мы могли оформить получение наследства?

Вот он – долгожданный час, о котором она столько мечтала: и правда бабушкина сестра нашлась! Денег на самолет не было, но она заняла у соседки – ничего, сейчас, как получит наследство, сразу отдаст. И протез сыну оплатит, и на новый бизнес для Виталика останется.

А дальше все было прямо как в ее мечтах. Нет, никакого поместья ей не досталось, только старый покосившийся домик, но разве не здесь должен был спрятан клад?

Виталик ее энтузиазма не разделял.

-Леночка, ну, сама подумай – какой такой клад? Если бы что-то было, она бы прямым текстом тебе и оставила!

-Ага, а налог?

-А за халупу эту ты налог не платила? Да у нас и так долгов столько… Да и если найдешь что-нибудь, ты же даже продать не сможешь – нужно будет подтверждение, придется сдавать это как клад, и тогда ты вообще только половину получишь. Бабка хоть древняя была, но не глупая же!

Но Лена стояла на своем и сказала, что они будут строить дом на месте старого, разберут все по дощечке и точно что-нибудь найдут.

Непонятно, как Виталик согласился, видимо, от безысходности: работы нет, долги со всех сторон, а тут хоть какое-то занятие. Лена предлагала продать квартиру, но тут муж воспротивился.

-А на что мы строить будем? — обиделась Лена.

-На клад, – ответил он. – И вообще – кто тебе даст продать ее, там же Олежкина доля…

Об этом Лена не подумала. Но проблему пока решила так – квартиру сдала, и поехали они в Рубцовск, приводить в порядок домик, раз уж строить нельзя.

Это было прекрасное лето, никогда у них такого не было: домик стоял на окраине города, было в нем тихо и спокойно, на огороде ягода поспевала, соседка им то яиц свежих принесет, то молока банку…

Виталик приводил дом в порядок, а Лена все искала клад. По вечерам они втроем ходили к реке, играли в бадминтон, и Олежка всегда их обыгрывал – здоровая рука словно бы вдвойне сильнее и ловчее стала. Хорошее время для них наступило, вот бы еще клад найти…

Однажды Олег доставал вилку, и старый разбухший ящик застрял и никак не хотел выдвигаться. Виталий встал помочь сыну, дернул ящик, а тот возьми и вывались. Раньше бы они поругались из-за этого, но сейчас только рассмеялись.

Лена собирала рассыпавшиеся по полу ложки и вилки, как вдруг…

Ручка одной вилки отпала, и внутри она увидела скрученный в трубочку листок. Сердце отчаянно забилось, щеки заалели.

-Что там? – удивился Виталик.

Дрожащими руками Лена достала письмо из полой ручки, развернула его и прочла. Местами буквы расплывались, слова терялись, но общий смысл она уловила – бабка, видимо, немного не от мира сего была, рассказывала про шпионов и прочих охотящихся за ней личностей, в связи с чем деньги, которые она скопила за жизнь, лежат в особом тайнике.

-Два миллиона рублей, – произнесла Лена слабым голосом. – Ты можешь в это поверить?

Место нахождения клада описывалось очень туманно, видимо, чтобы те самые шпионы не нашли.

-Виталик, ну два миллиона – это же не две копейки, их не спрячешь в подушке!

-Да не так это и много, – возразил муж. – Если пятитысячными, то всего четыреста банкнот.

Если до этого муж не верил ни в какой клад и рассматривал дом как место, где он может отдохнуть от многолетней борьбы сначала за жизнь сына, потом за свой бизнес, а теперь так вообще за выживание, то теперь он вместе с Леной принялся обыскивать все кругом, разбирая пол по дощечке, заглядывая в каждую книжку. При этом они ругали скрытную бабку, ругались друг на друга за нерасторопность и вообще – то прекрасное время, которое наступило вместе с их переездом, в один миг закончилось.

-Гошка тут хочет автомойку открыть – я же пока не могу бизнесом официально заниматься, так что я думаю – попрошусь к нему в партнеры, он меня оформит как управляющего и будет зарплату платить, а на самом деле процент с прибыли. Но только, кроме как на протез, больше ни на что тратить не будем!

Частично протез обещал оплатить фонд, полной суммой он не располагал, а сбор шел медленно – все же хватало более насущных потребностей, чем протез для ребенка.

-Ага, а вдруг не хватит? И вообще – мне твой Гоша не нравится!

Так они переругивались целыми днями, а деньги так и не могли найти.

-Олег, ну что ты сидишь – давай тоже ищи! – велела ему Лена. – Ты что, не хочешь новый протез?

Олег хотел новый протез. Но еще больше он хотел, чтобы родители не ругались и были опять веселыми. Ему было всего девять лет, но он уже понимал, что деньги – это не решение проблем, а скорее еще одна проблема. Поэтому, когда он нашел несколько старых банок с краской, составленных в сарае, и открыв одну из них, чтобы нарисовать на стене солнце (а это оказалось не так просто одной рукой – крышка плотно сидела), обнаружил там стопку денег в полиэтиленовом пакете, он немного подумал, потом зарыл эту банку под разлапистым деревом, которое так нравилось маме, предварительно обернув ее в несколько пакетов (это было еще труднее – попробуйте копать одной рукой!). Он достал оттуда три бумажки, и когда они сжигали старую мебель на заднем дворе, подсунул их к костру. Мама, обнаружившая подпаленные купюры, запричитала, отец бросился в огонь, да было поздно – стопка листов из книги про коммунизм уже сгорела, и Олег надеялся, что родители поверят, что это деньги.

Они поверили. Олег думал, что мама расплачется, и сначала так оно и вышло, но потом она посмотрела на папу, и они вдруг рассмеялись.

-Кладоискатели из нас не очень, – сказал папа.

-Да уж, – согласилась мама. – Это все бабушкина сестра, не зря ее звали сумасшедшей Томкой!

-Ты не переживай, я заработаю деньги, – принялся успокаивать ее папа.

Он обнял ее, притянул к себе Олежку, и все было хорошо.

А через месяц мама нашла настоящий клад – в ее животе появился ребеночек, и через семь месяцев у Олега родилась чудесная сестренка. Вот тогда он и выкопал клад, подсунув банку под умывальник – к тому времени они уже переехали навсегда жить в этот спокойный дом, папа устроился работать водителем, а мама занималась репетиторством, пока не родилась сестренка. Протез Олегу оплатил-таки фонд, и все у них было хорошо, поэтому когда он предложил отдать эти деньги какому-нибудь ребенку, которому тоже нужен протез, родители сразу согласились, правда, мама, почему-то, заплакала, но сказала, что она – самая счастливая женщина на свете.

А Лена и правда была счастлива, как никогда. Нет, хорошее ей все же наследство досталось.

Другие мои рассказы:

Юлька

Сороковой день

Современная золушка

Источник