— Твою квартиру нужно продать. Прямо сейчас. Деньги нужны позарез.
Я оторопела. Квартира на Сиреневом бульваре досталась мне в наследство от бабушки два года назад.
— Что? С какой стати? — растерянно спросила я.
— С такой, что нужны деньги! Не прикидывайся. Всё равно эта халупа просто так тебе досталась.
Я никогда не думала, что обычный весенний вечер может перевернуть всю мою жизнь.
Когда за окном моросил мелкий дождь, а мои дети уже мирно посапывали в своих кроватках, муж внезапно затеял странный разговор.
— Нам нужно серьезно поговорить.
Я отложила книгу, которую читала, предчувствуя что-то недоброе.
— Что-то случилось?
Андрей глубоко вздохнул, словно собираясь нырнуть в ледяную воду.
— Короче, твою квартиру нужно продать. Прямо сейчас. Деньги нужны позарез.
Я оторопела. Квартира на Сиреневом бульваре досталась мне в наследство от бабушки два года назад.
Небольшая, но уютная двушка в хорошем районе. Мы с Андреем решили сдавать её, чтобы был дополнительный доход для семьи.
— Что? С какой стати? — растерянно спросила я.
— С такой, что нужны деньги! — он повысил голос, и я инстинктивно оглянулась на дверь в детскую. — Не прикидывайся. Всё равно эта халупа просто так тебе досталась.
— Андрей, объясни толком, что происходит? — я старалась всё еще говорить спокойно.
Он занервничал ещё больше, встал, прошелся по кухне, потом резко развернулся ко мне.
— Да что тут объяснять? У меня долги, понятно? Кредиторы на пятки наступают. Если не отдам в срок, будут проблемы. Серьёзные проблемы.
Я сидела, ошарашенная этой новостью.
Мой Андрей, который всегда гордился своей финансовой грамотностью, который когда-то покорил меня своей надежностью и способностью решать любые проблемы… влез в какие-то долги?
— Ты же на хорошей должности, у нас стабильный доход…
— Была хорошая должность! — он ударил кулаком по столу, и чашки жалобно звякнули. — Да пойми ты, уже полгода как всё летит в тартарары! Я вложился в один проект, думал, выгорит, а он прогорел. Потом занял, чтобы покрыть первый долг. Потом ещё и ещё…
— И ты молчал всё это время? — я не могла поверить своим ушам. — Полгода делал вид, что всё нормально?
— А что, надо было тебе нервы мотать? — огрызнулся он. — Думал, сам разгребу. Не вышло. Теперь квартиру придётся продать, деваться некуда.
Я покачала головой, пытаясь осмыслить ситуацию.
— Я хотела, чтобы эта квартира когда-нибудь досталась нашим детям.
— Дети без штанов останутся, если я сейчас не расплачусь! Ты этого хочешь?
— Не смей так говорить! — я тоже повысила голос. — Мне непонятно, как ты умудрился влезть в такие долги, ничего мне не сказав, а теперь требуешь продать моё же имущество!
Андрей хмыкнул и сложил руки на груди.
— Значит, не хочешь помогать мужу в трудную минуту? Какая верная жена, просто загляденье! А клятва — это так, пустой звук?
— Дело не в этом, — я пыталась сохранять спокойствие. — Я не понимаю, почему расплачиваться за твои ошибки должна я.
— Потому что мы семья! — рявкнул он. — И твоё — это наше. Или я в чём-то ошибаюсь?
— Семья — это доверие, — возразила я. — А ты полгода мне врал.
— Я не врал, а оберегал, — он резко сменил тон, приблизился и сел рядом со мной. — Ленуль, ну правда, положение критическое. Я бы не просил, если б не крайняя необходимость. Как только дела наладятся, я всё компенсирую. Куплю даже лучше квартиру, обещаю.
Я всматривалась в его лицо, в эти знакомые черты, которые сейчас казались какими-то чужими.
Это был не тот человек, за которого я выходила замуж десять лет назад.
— Нет. Я не продам квартиру. Это твои проблемы, и решать их тебе. Не за счёт меня и детей.
Его лицо моментально окаменело. Он встал и процедил сквозь зубы:
— Ты ещё пожалеешь об этом. Даю тебе время подумать, но знай — вопрос решенный. Либо по-хорошему, либо по-плохому, но квартира уйдёт с молотка.
С этими словами он вышел из кухни, громко хлопнув дверью.
Следующие две недели превратились в нечто невыносимое.
Муж то угрожал, то умолял, то пытался давить на жалость.
— А если нам с детьми на улице оказаться? — бросал он за завтраком. — Тогда будешь довольна своим упрямством?
— Перестань пугать меня, — отвечала я. — У нас есть эта квартира, никто никуда не выгонит.
— Ха! Это ты так думаешь, — зловеще усмехался он.
Когда не сработали прямые угрозы, Андрей сменил тактику.
В один из вечеров раздался звонок в дверь.
На пороге стояла его мать, Галина Петровна, с суровым выражением лица.
— Я к тебе по-родственному, — начала она, устраиваясь в кресле гостиной. — Ты должна понять Андрюшу. Мужчине сложно признать свои ошибки, а он нашёл в себе силы открыться тебе.
— Он открылся мне только потому, что ему нужны мои деньги. А до этого полгода водил за нос.
— Ах, какие мы щепетильные! — всплеснула руками свекровь. — В семье всякое бывает. Сегодня он в яме, завтра — ты. А ну как заболеешь? Тоже нос воротить будет?
— Дело не в этом, — я уже жалела, что вообще начала этот разговор.
— А в чём тогда? — прищурилась она. — В том, что ты своё бережёшь, а на мужа тебе плевать? Он, между прочим, вас с детьми столько лет содержал, а ты сразу в кусты?
— Галина Петровна, я не собираюсь с вами это обсуждать, — твёрдо сказала я. — Это наше с Андреем дело.
— Вот именно что ваше! — назидательно подняла палец свекровь. — Семейное! А в семье нет твоего-моего. Эх, молодёжь пошла… В наше время жёны за мужей горой стояли, а вы всё делите. Где только твоя совесть?
А на следующий день начался новый этап.
К нам стали захаживать друзья Андрея.
Сначала его приятель Костя, который как бы между делом рассказывал, как его знакомый «не поддержал жену в трудную минуту, а потом локти кусал».
Потом заглянул Игорь с женой Мариной, и та за чаем участливо взяла меня за руку.
— Ленусь, ты не сердись на нас, но мы переживаем. Андрюха сам не свой ходит. А ведь выход-то есть…
Я вырвала руку.
— Спасибо за заботу, но я просила Андрея не втягивать в наши отношения посторонних людей, — как можно вежливее ответила я.
Марина обиженно поджала губы.
— Мы тебе не посторонние. Семь лет дружим!
— Вот именно, — кивнул Игорь. — И мы видим, что ты делаешь. Андрюха для тебя и детей пашет как бульдозер, а ты жмешься квартиркой поделиться. Не по-людски это.
Я пыталась объяснить, что это не просто квартира, что это наследство для детей, что Андрей сам виноват в своих долгах, но натыкалась на глухую стену непонимания.
Вечером того же дня, когда дети уснули, мы вновь вернулись к этому разговору.
— Ну что, подумала над моей просьбой? — Андрей стоял в дверях спальни, небрежно привалившись к косяку.
Я глубоко вздохнула и решила пойти на компромисс.
— Да, подумала. Я согласна продать квартиру.
Его лицо просветлело, он даже шагнул ко мне с улыбкой, но я подняла руку, останавливая этот порыв.
— Деньги от продажи пойдут на специальный счет для детей. Они смогут воспользоваться ими, когда достигнут совершеннолетия.
Улыбка мгновенно сползла с его лица.
— Ты что, издеваешься? — процедил он. — Какой ещё счёт для детей? Мне деньги нужны сейчас!
— А мне нужна гарантия, что наследство от бабушки достанется по назначению — нашим детям. Это мое окончательное решение, — я постаралась говорить твердо.
— Ах ты… — он осёкся, сжал кулаки и вылетел из комнаты.
Ночью я почти не спала, пытаясь понять, как мы дошли до такого.
Где та точка, когда любящий муж превратился в чужого человека, готового отнять последнее?
Следующий день принес новые испытания.
Я задержалась на работе, а когда добралась до дома, в квартире было непривычно тихо.
— Соня? Миша? — позвала я, но никто не отозвался.
Я бросилась к телефону и набрала номер Андрея.
Он ответил после пятого гудка, и в его голосе слышалась злорадная нотка.
— Что, потеряла кого-то?
— Где дети? — мой голос сорвался на крик.
— В надежном месте, — холодно ответил он. — И там они останутся, пока ты не подпишешь документы на продажу квартиры. Все документы, Лена. Без твоих условий.
— Ты с ума сошёл? — я не могла поверить своим ушам. — Это же наши дети!
— Вот именно, наши, — отрезал он. — И я забочусь об их будущем не меньше твоего. А теперь решай: или подписываешь бумаги, или забудь о детях.
В трубке раздались короткие гудки.
Я сползла по стене на пол, задыхаясь от ужаса и бессилия.
Он не мог этого сделать… или мог?
Похоже, я совсем не знала человека, с которым прожила десять лет.
Сразу же позвонила своему брату. Серёжа ответил сразу.
— Ленка, что стряслось? Голос странный.
Захлебываясь словами, я рассказала ему всё: про долги Андрея, про его требования, про исчезновение детей.
— Он совсем берега попутал, — голос Серёжи стал жёстким. — Я сейчас приеду.
Через полчаса мы уже ехали в квартиру свекрови.
Когда Галина Петровна открыла дверь и увидела нас с Серёжей на пороге, её глаза расширились от испуга.
— А ты чего тут? — она нервно оглянулась через плечо.
— Где мои дети? — я решительно шагнула вперёд.
— Какие дети? — фальшиво удивилась свекровь, пытаясь загородить проход.
Серёжа легонько отодвинул её в сторону.
— Галина Петровна, давайте без глупостей.
В этот момент из глубины квартиры раздался счастливый возглас:
— Мама!
Соня выбежала в коридор, за ней, подпрыгивая, спешил Миша.
Я опустилась на колени, раскрыв объятия, и они бросились ко мне, наперебой рассказывая:
— Мама, а нас папа привёз к бабушке, сказал, что ты задерживаешься!
— А бабушка пирожки пекла, я три съел!
Я крепко обнимала их, не в силах сдержать слёз облегчения.
Подняв глаза, я увидела в дверях кухни Андрея. Он стоял, скрестив руки на груди, но в его взгляде читалось смятение.
— Серёга, ты-то что тут забыл? — процедил он.
— Я за племяшками заехал, — спокойно ответил брат. — И за сестрой. Они домой поедут, а ты, похоже, нет.
Андрей дернулся было вперед, но под тяжелым взглядом Серёжи остановился.
Мой брат был крупнее и сильнее Андрея, и тот это прекрасно знал.
— Лен, ты совсем обалдела, братца подключать? — бросил муж. — Это наши семейные дела!
— Хватит! Это больше не семейные дела, — ответила я, поднимаясь с колен.
— Я отец, между прочим!
— Вот именно, — я посмотрела ему прямо в глаза. — Ты отец. Как ты мог использовать собственных детей, чтобы шантажировать меня?
Он отвел взгляд и пробормотал.
— Я просто хотел, чтобы ты поняла серьезность ситуации…
— Я всё поняла, — кивнула я. — Абсолютно всё. Дети, собирайте вещи, мы уезжаем.
Пока Соня и Миша собирались, Серёжа не спускал глаз с Андрея.
Но тот лишь мрачно наблюдал за происходящим из угла коридора.
Когда мы уже стояли у двери, я обернулась и сказала.
— Не приходи домой. Я сменю замки.
— Ты не имеешь права! — взорвался он. — Это тоже моя квартира!
— Имею, — устало ответила я. — А твои вещи я соберу и оставлю у подъезда.
В его глазах мелькнула растерянность, сменившаяся злостью.
— Ты еще пожалеешь об этом, — прошипел он. — Очень пожалеешь.
Я молча взяла детей за руки и вышла из квартиры.
Только в машине Серёжи я позволила себе разрыдаться, пока брат крепко обнимал меня.
На следующий день я действительно сменила замки, а вещи Андрея сложила в мусорные пакеты и оставила у мусорных баков.
Возможно, это было жестоко, но меньше всего меня в тот момент волновали его чувства.
Он звонил, угрожал, умолял, но я была непреклонна.
Через месяц мы встретились в суде для бракоразводного процесса.
— Может, ещё подумаешь? — спросил он перед заседанием. — Не руби с плеча, Лен…
— Всё давно решено, — ответила я.
— А дети? Ты подумала о детях?
— Я только о них и думаю, — сказала я. — Поэтому и ухожу от человека, который готов их использовать в своих целях.
Он отвернулся, и мне показалось, что в его глазах блеснули слезы. Но может быть, это была просто игра света.
Суд оставил детей со мной, обязав Андрея выплачивать алименты.
Квартиру бабушки я так и не продала. Иногда мне кажется, что она хранит нас, словно безмолвный страж семейной памяти.
А новая жизнь оказалась не такой уж страшной.
Конечно, я скучала по тому Андрею, которого когда-то полюбила.
Но того человека больше не существовало.
Подборка рассказов для вас: Комментарии26