«Я же говорил — ключи остались с тех времен» — с ухмылкой произнес Миша, не подозревая о камерах, фиксирующих его предательство

– Открывай! Я знаю, что ты дома! – голос Миши, злой, чужой, эхом разносился по подъезду.

В дверь настойчиво забарабанили. Я вздрогнула, прижимая к себе спящую Настю. В последнее время сердце замирало от каждого резкого звука.

Дочка заворочалась, открыла глаза.

– Спи, Настенька, – я укрыла дочку одеялом. – Папа просто забыл кое-что.

Семейная жизнь

– Ну что, довольна? – Миша влетел в квартиру, едва я открыла дверь. – Думала, самая умная? Развод оформила, а теперь что? Будешь тут сидеть на всем готовеньком?

– Не кричи, Настя спит.

– Плевать! Это моя квартира, и я здесь хозяин! Все здесь куплено на мои деньги. До последней ложки.

– Мы же договорились – квартира остается мне и Насте.

– Договорились? – он рассмеялся, и от этого смеха у меня мурашки побежали по спине. – Ты еще вспомни, как мы о светлом будущем договаривались. Нет, дорогая, теперь все будет по-другому.

– В каком смысле?

– А в таком, что завтра же подаю заявление в опеку. Думаешь, они оставят ребенка безработной матери? У которой ни жилья, ни средств к существованию?

– Я работаю! И квартира…

– Квартира моя! И машина моя! И все, что здесь есть – мое! А ты… – он обвел меня презрительным взглядом. – Ты никто. Пустое место.

В дверях детской показалась заспанная Настя.

– Мама?

– Иди спать, солнышко, – я попыталась улыбнуться. – Мы с папой просто разговариваем.

– Да, дочка, – Миша мгновенно изменился в лице, заулыбался. – Папа просто зашел проведать вас. Иди, поспи еще.

Когда дверь в детскую закрылась, он снова повернулся ко мне.

– Даю тебе неделю. Либо съезжаешь по-хорошему, либо… – он не договорил, но в глазах читалась такая угроза, что я невольно отступила.

– Миш, давай поговорим спокойно. Ради Насти.

– Нечего тут разговаривать! Все суды будут на моей стороне. У меня доход, положение в обществе. А ты кто? Менеджер в турфирме? Смешно.

Он направился к выходу, но у двери обернулся.

– И даже не думай что-нибудь отсюда вынести. Я все проверю. До копейки, до последней тряпки.

Наступила тишина. Я тихо подошла к детской и, приоткрыв дверь, проверила, спит ли дочка. Как же так? Куда делся тот Миша, который носил меня на руках, обещал любить вечно и плакал, когда родилась Настя?

Посмотрела на телефон. Мелькнуло сообщение от Нюрки.

«Как ты? Я могу приехать.»

Я быстро написала подруге ответ.

«Приезжай, – набрала я дрожащими пальцами. – Кажется, я влипла по самые уши».

Спасательный круг

Нюрка примчалась через двадцать минут, нагруженная пакетами с едой.

– Так, подруга, для начала завариваем чай и приводим тебя в чувство. Вид у тебя, прямо скажем, не очень.

Я наблюдала, как она хозяйничает на кухне – достает чашки, режет пирог, который притащила с собой. Вот она, настоящая дружба – без слов примчаться среди ночи, когда плохо.

– Выкладывай, что этот гусь лапчатый опять удумал?

Я пересказала наш разговор с Мишей. Нюрка хмурилась все больше.

– Вот же! А помнишь, как распинался – любовь до гроба, все для семьи? И главное, строит из себя святошу – весь такой успешный. Да только что толку от его положения, если человек гнилой насквозь?

– Что мне делать, Нюр? Он же не шутит. У него и правда все козыри на руках – деньги, связи. А у меня что? Зарплата – кот наплакал, квартира его…

– Так, стоп! – Нюрка стукнула ладонью по столу. – Нечего тут сырость разводить. Думаешь, он первый такой умник? У меня Ленка через такое же прошла – муж тоже грозился все отобрать. И где он сейчас? А Ленка в новой квартире живет, замуж второй раз вышла.

– Но у меня Настя…

– А у Ленки двое было! И ничего, справилась. Сейчас первым делом к юристу надо. У меня знакомый есть – зубы съел на таких делах. Завтра же к нему поедем.

– Миша сказал, все суды на его стороне.

– Ой, напугал ежа голой… – Нюрка осеклась, покосившись на детскую. – В общем, не такой он всесильный, как думает. Главное сейчас – не раскисать. Собраться и действовать.

– Знаешь, что самое обидное? – я крутила в руках чашку. – Я ведь правда любила его. Верила каждому слову. А он… будто маску носил все эти годы. А теперь снял – и оказалось, что под ней чужой человек.

– Эх, Юлька… – Нюрка пересела ко мне. – Прорвемся. Не такие горы сворачивали. Сейчас главное – план составить. Первое – юрист. Второе – документы все собрать, особенно по квартире. Третье – работу новую поискать, чтобы доход побольше был.

– Ну и пусть! Думаешь, там дураки сидят? Увидят, что мать работает, за ребенком следит, условия нормальные – никто Настю не заберет. Это он тебя просто запугать хочет, на слабо берет.

В детской послышался голос. Я прислушалась – нет, просто во сне. Господи, как же я устала от этого страха, от необходимости каждую минуту быть начеку.

– Ладно, – Нюрка решительно встала. – Я сегодня у тебя ночую. А завтра с утра начинаем действовать. Хватит уже слезы лить – время работать над ошибками.

Утро мудренее

Я проснулась от запаха кофе и жареных тостов. На кухне гремела посудой Нюрка, напевая что-то себе под нос. Настя уже сидела за столом, болтая ногами и уплетая блинчики.

– Мам, а тетя Нюра такие вкусные блины делает! И с джемом, и со сгущенкой!

– Так, соня, – Нюрка поставила передо мной чашку кофе. – Настроение боевое, глаза горят, хвост пистолетом. Сейчас позавтракаем и начнем операцию «Все будет путем».

Глядя на подругу, я почувствовала, как вчерашнее отчаяние отступает. Действительно, хватит киснуть.

– Настюш, собирайся, опоздаем в садик.

– А тетя Нюра с нами пойдет?

– Конечно пойду! – Нюрка подмигнула. – А потом мы с твоей мамой по важным делам поедем. Будем восстанавливать справедливость.

После садика мы отправились к юристу.

Дмитрий, Нюркин знакомый, оказался молодым парнем. Он внимательно слушал мой рассказ.

– Значит так, ситуация неприятная, но и некритичная. Первое – квартира. Да, оформлена на мужа, но куплена в браке. Значит, подлежит разделу. Второе – угрозы насчет опеки. Чистой воды манипуляция. Вы работаете, условия для ребенка есть, характеристики положительные.

Нюрка довольно кивала.

– Вот видишь! А ты паниковала. Дим, а насчет алиментов что?

– Подадим на алименты через суд. Раз уж бывший муж решил играть жестко – ответим тем же. Будет платить по полной программе.

Я вышла от юриста с пачкой документов и четким планом действий. На душе стало легче.

– Ну что, подруга, – Нюрка приобняла меня. – Теперь веришь, что не все потеряно?

– Спасибо тебе. Правда. Без тебя я бы…

– Да ладно, – она махнула рукой. – Сочтемся. Вот выиграем дело – с тебя ужин в ресторане.

Мы переглянулись и расхохотались. Прохожие оборачивались на нас, но какая разница? Впервые за долгое время я почувствовала – все действительно будет хорошо.

Затишье

Прошло несколько недель. Я собирала документы, встречалась с юристом, искала новую работу. Миша больше не появлялся, только присылал злобные сообщения. Я не отвечала – по совету Дмитрия сохраняла всю переписку для суда.

Нюра пришла в гости. Я поделилась с ней новостями.

– Вчера захожу в магазин, а там его новая пассия. Увидела меня – нос воротит, будто лимон проглотила.

– Ой, да видала я эту фифу, – Нюрка фыркнула. – Вся из себя такая цаца, на каблучищах как цапля. Только знаешь что? Недолго ей царевной быть.

– В смысле?

– А в прямом. Светка из бухгалтерии рассказывала – эта мадам уже третья за месяц. Как только очередная дамочка начинает на кольцо намекать – наш Казанова в кусты.

Я задумалась. Действительно, Миша всегда боялся ответственности.

Все решения приходилось принимать мне – от покупки мебели до выбора садика для Насти.

– А помнишь, как он из роддома нас забирал? – я невольно улыбнулась. – Такой важный, с букетом. А как до дела дошло – памперс надеть не мог.

– Вот-вот! – Нюрка многозначительно подняла палец. – Мужик-тряпка, только понты гнуть умеет. А как проблемы – сразу в кусты.

В дверь позвонили. На пороге стоял курьер с огромной коробкой.

– Доставка.

Внутри оказалась куколка – точно такая, о какой Настя мечтала. И записка: «Прости, что не смог прийти на день рождения. Папа».

– Настя так радовалась этой кукле в магазине… Я все откладывала деньги, хотела к Новому году купить.

– А он типа весь такой щедрый! – Нюрка всплеснула руками. – Алименты платить не хочет, зато на подарки не скупится. Показушник!

Я смотрела на куклу и чувствовала, как внутри поднимается волна злости. Раньше он всегда так делал – накосячит, а потом задаривает подарками.

– Знаешь что? – я решительно убрала коробку в шкаф. – Хватит. Настя и без его подачек проживет. Лучше расскажи, что там с работой?

– О, тут как раз хорошие новости! – Нюрка оживилась. – Помнишь Витьку из параллельного? Он сейчас турфирмой руководит, ищет менеджера по VIP-клиентам. Зарплата – в три раза больше твоей нынешней.

– Думаешь, возьмут?

– А то! С твоим-то опытом? Завтра с утра едем на собеседование. Только это… – она окинула меня критическим взглядом. – Надо тебя приодеть.

Карусель страха

Постепенно все утряслось – я нашла место в другой компании, Миша, получив нагоняй от начальства, притих и даже начал вовремя платить алименты. Мы почти научились общаться спокойно, хотя бы ради Насти.

– Мам, а можно я с папой в парк пойду? – Настя прыгала вокруг меня, пока я готовила обед. – Он обещал на карусели сводить!

Я глянула на часы – три часа дня, до вечера еще далеко.

– Хорошо, только вернитесь к семи, завтра в садик.

– Ура! – Настя умчалась одеваться.

Миша забрал дочку ровно в четыре. Я напомнила про время.

– К семи чтобы была дома. И телефон не выключай.

– Да ладно тебе, – он усмехнулся. – Что я, не знаю, что ли? Все будет нормально.

Семь часов. Телефон молчит. Семь тридцать – никого. В восемь я начала звонить – гудки, но трубку никто не берет.

– Нюр, я не знаю, что делать, – голос дрожал. – Они должны были два часа назад вернуться!

– Так, спокойно, – подруга говорила уверенно. – Может, просто загулялись? В парке сейчас столько развлечений.

– Но почему трубку не берет? Я уже сто раз звонила!

– Я сейчас приеду.

В девять мы объехали все парки, обзвонили больницы. Нигде ничего. Телефон Миши по-прежнему не отвечал.

– В полицию надо, – Нюрка крутила руль. – Что-то тут нечисто.

– Думаешь, он мог… – я не договорила, перехватило дыхание.

– Не накручивай себя. Может, телефон разрядился или еще что.

В этот момент пришло сообщение:

«Не переживай, мы у моей мамы. Останемся ночевать». – Да как он смеет! Без спросу, без предупреждения!

Я позвонила свекрови. Длинные гудки, потом сонный голос.

– Настя у вас?

– Какая Настя? – в трубке повисла пауза. – Юля, ты что? Я никого не видела.

Земля ушла из-под ног. Нюрка подхватила меня, усадила в кресло.

– Так, держи себя в руках. Сейчас едем в полицию.

– А вдруг он ее увез?

– Не паникуй! – Нюрка трясла меня за плечи. – Давай по порядку – во что они были одеты? Куда собирались идти?

Я пыталась вспомнить детали, но перед глазами стояло только испуганное лицо дочки. Господи, где она сейчас? Что с ней?

– Мамочка! – раздалось вдруг с лестницы. – Мы приехали!

Настя влетела в квартиру, румяная, счастливая. За ней шел Миша.

– Извини, телефон разрядился. А потом такси долго искали…

– Ты… – я задыхалась от ярости. – Ты хоть понимаешь, что мы тут с ума сходили?

– Да ладно тебе, – он пожал плечами. – Подумаешь, задержались немного.

– Немного? Пять часов! Я больницы обзвонила, в полицию собиралась!

– Мам, не ругайся, – Настя дернула меня за рукав. – Мы просто в кино зашли после парка. Там такой классный мультик…

Я прижала дочку к себе, пытаясь унять дрожь. Живая, здоровая, дома. Все остальное потом.

– Иди, переодевайся, – я поцеловала ее в макушку. – А нам с папой надо поговорить.

Когда Настя скрылась в своей комнате, я повернулась к Мише. Нюрка стояла рядом, скрестив руки на груди.

– Ты специально это устроил? Решил поиздеваться?

– Да брось ты, – он плюхнулся в кресло. – Что такого-то? Подумаешь, загулялись немного. С родным отцом, между прочим.

– А телефон?

– Говорю же – сел. А это про маму… – он замялся. – Ну, виноват, приврал малость. Не хотел, чтоб ты психовала.

– Психовала? – я аж задохнулась. – Ты представляешь, что я пережила за эти часы?

– Ой, началось! – Миша закатил глаза. – Вечно ты драматизируешь. Нормально же все закончилось.

– Нормально? – Нюрка шагнула вперед. – А если б что случилось? Машина, например? Мы же не знали, где вас искать!

– Слушай, ты вообще кто такая? – он вскочил. – Чего лезешь в семейные дела?

– Я та, кто пять часов мотался по городу, пока ты развлекался! И нечего тут про семью заливать – сам все разрушил.

– Так, хватит, – я встала между ними. – Миша, собирайся. Поговорим завтра.

– И не подумаю! Это моя дочь, имею право…

– Имеешь, – я старалась говорить спокойно. – Но есть правила. Договоренности. Если хочешь видеться с Настей – будь добр их соблюдать.

– А то что? – он прищурился. – Запретишь с ней встречаться?

– Не запрещу. Но в суд подам – за нарушение порядка общения с ребенком. И поверь, твои фокусы с телефоном там оценят по достоинству.

Миша смотрел на меня с каким-то новым выражением – не злость, не насмешка, а что-то вроде удивления.

– Ладно, – он поднял руки. – Признаю, накосячил. Больше не повторится.

– Точно не повторится, – Нюрка достала телефон. – Потому что теперь мы будем записывать все – время ухода, прихода, маршрут. И телефон чтоб заряженный был.

– Да что ты командуешь! – он снова вскинулся.

– Миш, – я устало потерла виски. – Просто скажи – согласен или нет? Потому что третьего варианта не будет.

Он помолчал, глядя в окно. Потом кивнул.

– Согласен. Но и ты не дергайся по пустякам. Я же не враг своему ребенку.

– Вот и докажи это, – Нюрка фыркнула. – Делом, а не словами.

Когда он ушел, я без сил опустилась на диван. Руки все еще дрожали.

– Ну и денек, – Нюрка плюхнулась рядом. – Слушай, а ведь он испугался. Когда ты про суд сказала.

– Да, заметила. Значит, не такой уж и всесильный.

– Главное – не расслабляться. Записывай все, фиксируй. Мало ли что ему в голову взбредет.

Из детской донесся голос Насти.

– Мам, почитаешь сказку?

– Иду, солнышко!

Дурные предчувствия

Странности начались в конце сентября. Сначала пропала любимая чашка – старая, с отколотой ручкой, но такая родная. Я обыскала всю кухню, даже в мусорное ведро заглянула – нет, как сквозь землю провалилась.

Потом исчезли серьги – недорогие, но памятные, подарок мамы на восемнадцатилетие. Точно помню, что оставила их на столике.

– Может, Настя играла и положила куда-нибудь? – предположила Нюрка, выслушав мои причитания.

– Да нет, она знает – мои вещи трогать нельзя.

– Ну не домовой же завелся!

А вчера пропал новый шарф – шелковый, только недавно его купила. Даже надеть не успела.

– Мам, – Настя влетела в комнату, глаза на мокром месте. – Там это… бабушкина брошка…

– Что с ней?

– Нету её! – дочка всхлипнула. – Я Машке показывала, когда она приходила, а потом в шкатулку положила, честно-честно!

Внутри все оборвалось. Эту брошку свекровь подарила на свадьбу – старинная, с сапфиром, передавалась в их семье из поколения в поколение.

– Точно в шкатулку? – я кинулась к комоду. – Может, в другое место?

– Нет, я помню! – Настя уже рыдала в голос. – Она такая красивая была, я аккуратно, двумя пальчиками…

Шкатулка стояла на месте, но брошки в ней не было.

– Так, – Нюрка решительно поднялась с дивана. – Это уже ни в какие ворота не лезет. Надо что-то делать.

– Что? В полицию заявлять?

– Нет, есть идея получше. Помнишь Серегу из охранной фирмы? У него камеры есть – маленькие, незаметные. Установим и будем знать, кто к нам без спросу шастает.

Я колебалась.

– А если это… – я покосилась на Настю. – Ну, кто-то из знакомых?

– Тем более! Будет урок на всю жизнь.

Камеры поставили на следующий день – в прихожей и гостиной. Теперь оставалось только ждать.

– Мам, – Настя теребила меня за рукав. – А вдруг брошка не найдется? Бабушка очень расстроится?

– Найдется, зайчик, – я обняла дочку. – Обязательно найдется.

А на душе кошки скребли. Кто мог позариться на семейную реликвию? И главное – как этот кто-то попал в квартиру?

– Ладно, – я тряхнула головой. – Будем решать проблемы по мере поступления.

– Вот это правильный настрой! – Нюрка хлопнула в ладоши. – А то раскисла совсем. Прорвемся!

И я очень хотела ей верить.

Горькая правда

День выдался суматошный — работа, садик, магазины. Домой я вернулась только к восьми вечера. Настя ночевала у бабушки, и я решила наконец просмотреть записи с камер за последнюю неделю.

Первые дни ничего интересного — почтальон, соседка заходила за солью. На четвертый день что-то промелькнуло. Я отмотала назад и замерла — в квартиру входит Миша. Один. Без звонка, без предупреждения.

– Не может быть, – пробормотала я, вглядываясь в экран.

Но это был он — собственной персоной. Уверенно прошел в спальню, начал методично обшаривать ящики. Порылся в шкафу, заглянул под кровать. Потом переместился в гостиную.

Я позвонила Нюре и попросила срочно приехать.

Мы вместе смотрели запись. На экране Миша деловито потрошил мои вещи, что-то бормоча себе под нос.

– И как только додумался?

– Погоди, тут еще что-то есть.

Следующая запись — тот же день, но позже. Миша возвращается, но уже не один. С ним какая-то женщина — крашеная блондинка в кожаной куртке.

– Ты уверен, что нас не поймают? – она нервно озирается.

– Расслабься, – Миша усмехается. – Я же говорю — ключи остались еще с тех времен. А бывшая на работе до вечера.

– И много тут ценного?

– Да так, по мелочи. Зато много. Будет чем долг закрыть.

Я наблюдала за этой сценой, не веря своим глазам. Вот он роется в шкатулке, достает бабушкину брошку.

– Ого! А говорил — мелочи!

– Это фамильная, старинная. Думаю, потянет на приличную сумму.

– Ну ты и жук! – она хихикает. – У бывшей жены драгоценности тырить…

– Да ладно тебе, – он небрежно сует брошку в карман. – Она и не заметит.

Они ушли, продолжая переговариваться. А я сидела, чувствуя, как внутри все переворачивается от омерзения.

– Вот так номер, – Нюрка качала головой. – А прикидывался приличным человеком! «Давай нормально общаться ради дочки»… Тьфу!

– И ведь я поверила, – горечь подступила к горлу. – Думала, одумался, исправился.

– Слушай, а может…

Договорить она не успела — в дверь позвонили. На пороге стоял он — собственной персоной, как ни в чем не бывало поздоровался.

– Привет! Я за Настиной курткой.

Я смотрела на него и не узнавала. Где тот человек, за которого когда-то вышла замуж?

– Что-то случилось? – он шагнул в прихожую. – Ты какая-то странная.

– Не странная, – я перегородила ему путь. – Просто прозревшая.

Новая жизнь

В полицейском участке было душно. Я сидела на жестком стуле, сжимая в руках папку с распечатками.

– Значит, говорите, незаконное проникновение? – полицейский постукивал ручкой по столу. – И кража ценностей?

– Да, вот записи с камер. И список пропавших вещей.

Через два дня мне позвонили.

В кабинете на столе лежала она – бабушкина брошка. Немного поцарапанная, но целая.

– Провели обыск и в квартире вашего бывшего мужа нашли. В шкафу, среди других украденных вещей.

– Других?

– Да, там много интересного нашлось. Похоже, он давно этим промышлял.

Миша сидел в камере – осунувшийся, злой.

– Ты довольна? – процедил сквозь зубы. – Упекла меня за решетку?

– Ты сам себя упек, – я смотрела на него с брезгливой жалостью. – Своей подлостью, враньем, воровством.

– Да брось! Подумаешь, взял пару побрякушек…

Дома меня ждала Нюрка, которая согласилась приглядеть за Настей.

– Нашли. Все нашли, – я без сил опустилась в кресло. – Знаешь, что самое противное? Он даже не раскаивается.

– А чего ты ждала? Такие никогда не меняются.

Я обвела взглядом квартиру. Столько воспоминаний – хороших и плохих. Но теперь все отравлено его предательством.

– Я решила продать квартиру.

– Что? – Нюрка аж подпрыгнула. – Ты серьезно?

– Абсолютно. Хочу начать с чистого листа. В другом городе, подальше отсюда.

– А как же работа? Друзья?

– Работу найду – я хороший специалист. А настоящие друзья останутся друзьями на любом расстоянии.

Настя восприняла новость на удивление спокойно.

– А там, куда мы поедем, есть парк с каруселями?

– Конечно, доченька. И парк, и карусели, и новый садик…

– А папа? – она посмотрела серьезно. – Он теперь совсем плохой?

– Нет, малыш. Просто… иногда взрослые совершают ошибки. Очень большие ошибки.

Я довольно быстро продала квартиру. Вещи уместились в несколько коробок – я не хотела брать ничего, что напоминало о прошлом.

– Ты точно все решила? – Нюрка помогала упаковывать посуду. – Может, еще подумаешь?

– Нет, – я задержала взгляд на семейной фотографии. – Хватит оглядываться назад. Пора двигаться дальше.

На вокзале было шумно. Настя крепко держала меня за руку, с любопытством разглядывая поезда.

– Звони, – Нюрка шмыгнула носом. – Каждый день звони, поняла?

– Обязательно, – я обняла подругу. – Спасибо тебе. За все.

Поезд тронулся, увозя нас в новую жизнь. Я смотрела в окно на удаляющийся город и чувствовала странную легкость. Все плохое осталось позади. Впереди – только хорошее. По-другому просто не может быть.

Эхо прошлого

Три года пролетели как один миг. Новый город принял нас с Настей радушно, будто только и ждал. Дочка пошла в школу, сразу нашла подружек. Я устроилась в хорошую компанию, даже получила повышение. Казалось, жизнь наконец-то наладилась.

– Мам, а давай на выходных в парк? – Настя теребила меня за рукав. – Там карусели новые поставили!

– Конечно, солнышко. И мороженое купим.

Жизнь текла размеренно, спокойно. По вечерам мы гуляли в сквере возле дома, по выходным ездили за город. Я почти забыла о прошлом, только иногда во сне видела ту квартиру и пропавшие вещи.

Нюрка звонила каждую неделю.

– Ну как вы там? Не скучаете?

– Да когда тут скучать! – я рассказывала про Настины успехи в школе, про новую работу.

– А про этого… – она всегда запиналась на этом месте. – Ничего не слышно?

– Нет, – я старалась говорить твердо. – И слава богу.

Неожиданная встреча

Весна в том году выдалась на редкость теплая. Яблони зацвели рано, усыпав улицы белыми лепестками. В тот день я возвращалась из супермаркета с большими пакетами. Думала о предстоящем родительском собрании, прикидывала, что приготовить на ужин.

На углу у пешеходного перехода притормозила – из-за припаркованной машины плохо было видно дорогу.

Когда припарковалась и вышла из машины, почувствовала на себе взгляд.

– Ну привет.

Медленно обернулась. Пакеты выскользнули из рук. Миша стоял, прислонившись к дереву – все такой же, только лысый. И улыбался. Той самой улыбкой, от которой внутри все леденеет. Продолжение следует…

Самые читаемые рассказы:

Источник