Когда дом превращается в поле битвы за семью и покой.
Тамара с тоской выдохнула, протирая лоб от пота и сдвигая пустую бутылку с водой в сторону. Она уже третий день подряд разбирала Кременчуг после ремонта. Два года копила деньги, взяла невероятные кредиты, но смогла преобразить свою старую «однушку» в просторную «двушку», выкупив квартиру соседей. Теперь здесь было все, о чем мечталось: большая кухня-гостиная, отдельная спальня и даже небольшой кабинет, куда планировала поставить свое любимое кресло для чтения.
«Тамар, нам нужно серьезно поговорить», — внезапно раздался голос мужа у порога, заставив ее вздрогнуть.
«Что произошло, Игорь?» — она встревоженно посмотрела на его напряженное лицо. Такое выражение обычно означало серьезные неприятности.
«Ирина ушла от мужа. С Антоном. Этот негодяй ей изменял, представляешь? Сейчас она живет у соседки, но там тесно — однокомнатная квартира, сама знаешь… Ребенок постоянно плачет, стены тонкие, соседи жалуются. Соседка уже на пределе».
Внутри Тамары похолодело. Она догадывалась, к чему идет разговор, но надеялась, что ошибается.
«И что ты хочешь предложить?» — осторожно поинтересовалась она, опускаясь на подлокотник нового дивана.
«Ну как что? Пусть поживет у нас, пока не встанет на ноги. Сейчас места много, после ремонта одна комната все равно пустует. Антон такой забавный малыш, тебе понравится…»
«Игорь, ты всерьез? Мы только закончили ремонт, и я даже шторы повесить не успела! А с чего твоя сестра должна жить в моей квартире?»
«В ТВОЕЙ квартире?» — резко повысил тон Игорь. «А то, что я уже два года здесь живу, плачу половину коммунальных счетов и участвовал в ремонте — для тебя ничего не значит? Может, тебе показать чеки, сколько я на материалы потратил?»
«Нет, не значит!» — ответила Тамара, начиная раздражаться. «Это Кременчуг я купила еще до свадьбы, за свои деньги. Кредит на ремонт тоже оформляла я. И решать, кто здесь будет жить, должна именно я! Не хочешь платить коммуналку — не плати, я справлюсь сама!»
Игорь посмотрел на нее так, как будто видел впервые: «Знаешь что? Я даже не думал, что ты такая черствая. Это же моя родная сестра, ей просто некуда идти! У нее маленький ребенок, а ты…»
«А я для тебя не близкий человек?» — с горечью произнесла Тамара. «Ты даже не посоветовался со мной, просто поставил меня перед фактом. Все уже решил, да? Может, еще ключи ей сделал?»
Молчание мужа говорило само за себя.
«Офигеть!» — выдохнула Тамара. «Нет, ты серьезно и ключи сделал? Знаешь что…»
Следующие два дня в Кременчуге стояла напряженная атмосфера. Игорь демонстративно спал на диване в гостиной, а любые попытки Тамары начать разговор оборачивались новой ссорой. Она специально взяла отгулы, чтобы завершить обустройство квартиры, но теперь просто пряталась в спальне, боясь шанса лишний раз встретиться с мужем на кухне.
«Может, хватит уже дуться?» — вечером второго дня не выдержала она, когда муж в очередной раз прошел мимо, делая вид, что не замечает ее. «Давай спокойно обсудим ситуацию, как взрослые».
«Нечего обсуждать», — огрызнулся Игорь, не отрываясь от телефона. «Ты ясно дала понять — это твоя квартира, и тебе плевать на моих близких. Я понял».
«Игорь, зачем передергивать? Я не против твоей сестры, но жить с нами… Это не на пару дней! Ты представляешь, каково делить квартиру с маленьким ребенком? У меня здесь даже своего уголка не останется! Я два года мечтала об этом ремонте, продумывала каждую деталь…»
«А у Ирины сейчас вообще нет своего угла!» — взорвался Игорь, наконец отложив телефон. «И не надо морщиться при словах «маленький ребенок». Антону всего четыре года. Это возраст, когда особенно нужна семья! Он и так в стрессе — отец ушел, из дома выгнали…»
«Вот именно — семьи!» — отметила Тамара. «Твоей семьи, не моей. Почему я должна жертвовать своим комфортом ради твоей сестры? Где была твоя семья, когда мне нужна была помощь? Когда я собирала первый взнос?»
«Опять это!» — поморщился муж. «Сколько можно вспоминать? Тогда мы еще не были женаты!»
«Зато теперь мы женаты, и ты решил распоряжаться моей квартирой? Притирать сюда кого хочешь, даже не спросив меня?»
«Потому что я знал, что ты откажешь!» — выкрикнул Игорь. «Ты всегда такая… правильная! Все у тебя разложено — свое, чужое! А что людям помочь надо — это тебе в голову не приходит!»
«Ну конечно, я бессердечная!» — горько улыбнулась Тамара. «А ты у нас святой — за чужой счет!»
В девять вечера в дверь позвонили. Тамара как раз заканчивала работу в своем еще не до конца организованном кабинете — единственном месте, где сохранялся относительный порядок. На пороге стояла плачущая Ирина с сонным Антоном на руках. За ней тянулись два больших чемодана и несколько пакетов.
«Тамара, извини, что так поздно», — начала она дрожащим голосом. «Мне так неудобно… Игорь сказал, что я могу некоторое время пожить у вас…»,— Что? — Тамара в изумлении обернулась к мужу, который уже спешно убирал чемоданы, взятые у сестры. — Ты что, пригласил их без моего ведома, несмотря на все наши разговоры?
— Когда мне было спрашивать у тебя разрешение? — резко ответил Игорь. — Ты же не хочешь со мной разговаривать! Проходи, Ирина, не стой у дверей. Антона надо укладывать, уже поздно.
Внутри Тамары что-то взорвалось от возмущения: — Нет, стоп! Так не получится! Я вовсе не давала согласия, мы даже не обсуждали условия…
— Значит, моя сестра должна ночевать на улице? — перебил ее Игорь. — Или вернуться к мужу, под его жестокость? Тебе так будет спокойнее?
Ирина громко вздохнула и крепче прижала к себе ребенка. Тамара застыла с открытым ртом — она впервые услышала об избиениях.
— О чем ты говоришь? — тихо спросила она. — Какие побои?
— Ты же думала, что она просто так ушла? — с горечью произнес Игорь. — Пока ребенок был рядом, он хоть сдерживался, а когда Антон ложился спать… Ирина, покажи ей синяки. Ну, покажи!
Ирина всхлипнула и закатила рукав кофты. На бледной коже отчетливо виднелись желтоватые следы побоев.
— Господи… — выдохнула Тамара. — Почему ты не рассказал мне раньше?
— Ты бы стала меня слушать? — устало спросил муж. — Сразу «мой Кременчуг, мои правила»… Даже не поинтересовалась, что же произошло.
Тамара молча отошла в сторону, пропуская Ирину с ребенком в Кременчуг. Что она могла ответить? Все ее доводы о личном пространстве и порядке вдруг показались такими незначительными перед настоящей человеческой бедой.
— Пока можете занять кабинет, — наконец сказала она. — Там диван раскладывается…
Антон оказался именно таким, каким представляла его Тамара — шумным, подвижным и совершенно неуправляемым. Уже к обеду следующего дня ее идеальный дом превратился в настоящий хаос: игрушки раскиданы по всей гостиной, на новых обоях красовался фломастерный рисунок, а на кухне накопилась гора грязной посуды.
— Ирина, может, ты хотя бы помоешь посуду? — не выдержала Тамара, глядя на грязные тарелки. — И Антона надо занять как-то, он портит весь ремонт! За обои я еще не расплатилась…
— Ой, прости! — вздохнула Ирина. — Сейчас, только успокою Антона. Он капризничает… Наверное, новое место — стресс для него.
— Он капризничает уже третий час, — сквозь зубы произнесла Тамара. — За это время посуда могла быть вымыта десять раз. А ты только ходишь за ним и жалуешься!
— Не начинай, — вмешался Игорь, входя на кухню. — Видишь же, сестре тяжело. Она еще не оправилась от всего этого кошмара. У нее депрессия.
— А у меня что, праздник? — возмутилась Тамара. — Мой Кременчуг превращается в детский сад! Мои обои испорчены! Моя посуда грязная! И почему я должна терпеть такой бардак?
— Хватит! — резко сказал Игорь. — Ты достала со своей собственностью! Когда последний раз смотрела в зеркало? Превратилась в злобную старуху, для которой важны только вещи! Где твое сострадание? Где твоя человечность?
— Человечность? — с возмущением вздохнула Тамара. — А где твоя была, когда я просила помощи с ипотекой? Когда работала на трех работах? Тогда ты говорил — сама решила квартиру брать, сама и разбирайся!
Спор прервался грохотом из гостиной. Антон, пока мама пыталась его успокоить, добрался до книжного шкафа и теперь сидел среди разбросанных книг, радостно разрывая страницы семейного альбома.
— Господи, мои фотографии! — вскрикнула Тамара, бросаясь к ребенку. — Там свадебные снимки, фотографии родителей!
— Не кричи на него! — подскочила Ирина, хватая сына на руки. — Он же маленький, не понимает! Это просто альбом, новый можно купить!
— Просто альбом? — возмутилась Тамара. — Там вся моя жизнь! А ты… даже нормально извиниться не можешь!
Прошла неделя. Тамара стала все позже возвращаться с работы, стараясь как можно меньше пересекаться с новыми жильцами. Но однажды, войдя домой своим ключом, она застыла на пороге — в воздухе стоял густой запах табака и алкоголя.
— Что, черт возьми, здесь происходит? — выдохнула она, врываясь в гостиную.,На диване, держа в руке сигарету и рядом с бутылкой пива, располагался незнакомый мужчина. Рядом с ним сидела Ирина, с тревогой теребя рукав своей кофты. Антон спал в кресле, укрытый пледом.
— Ах, это ты… — протянула Ирина. — Познакомься, это Виталий, мой… друг. Мы просто беседуем.
— Друг? Ты привела какого-то мужчину в мой дом и позволяешь ему курить в комнате? Рядом с ребенком? — возмутилась Тамара.
— Эй, успокойся! — вмешался Виталий. — Чего сразу кричать? Немного покурил, тебе что, жалко?
— Жалко? — Тамара почувствовала, как ярость сковывает ее дыхание. — Ты вообще представляешь, сколько стоили эти шторы? А диван? Ты их всю прокурил! И кто тебе дал право сюда ходить?
— А кто должен был разрешать? — усмехнулся Виталий. — Ирина сказала, что живет здесь. Значит, приглашать себе гостей имеет право.
— Что? — Тамара повернулась к Ирине. — Ты действительно ему так сказала? Что это твой Кременчуг?
Ирина пожала плечами: — Да и что? Мы теперь здесь живем…
— Вы здесь не живете! — громко выкрикнула Тамара. — Вы всего лишь временные гости! Это мой Кременчуг! И я не позволю…
— Чего кричишь? — прервал ее Виталий, поднимаясь с дивана. — Ничего серьезного — покурили немного, сейчас проветрим.
От него исходил сильный запах перегара, который заставил Тамару отступить назад:
— Вон из моего дома! Вы оба, немедленно!
В этот момент хлопнула входная дверь — вернулся Игорь. Увидев незнакомца, он застыл на пороге гостиной:
— Кто это еще?
— Это Виталий, друг твоей сестры, — сквозь зубы ответила Тамара. — Они здесь решили устроить маленькую вечеринку с пивом и сигаретами, да еще рядом с ребенком.
Игорь медленно повернулся к Ирине:
— Ирина, ты что творишь? Кто такой Виталий?
— И что тут такого? — вскочила с дивана Ирина. — Мне теперь с кем-то разговаривать нельзя? Я и так словно в тюрьме — из дома не выхожу, только с Антоном сижу! Виталий хоть немного настроение поднял…
— Настроение? — Тамара вдруг ощутила, как злость буквально трясет ее тело. — Ты из-за побоев сбежала от мужа, а теперь водишь домой пьяных мужчин? При ребенке?
— Это не твое дело! — резко ответила Ирина. — Завидуешь? Что у меня хоть кто-то есть, а ты только кричишь на всех и считаешь свои вещи!
— Хватит! — рявкнул Игорь. — Виталий, или как там тебя звать — уходи отсюда. Ирина — иди в комнату. Тамара…
— Что мне, Тамара? — перебила жена. — Опять скажешь, что я не права? Что злая и бессердечная? Что я должна это терпеть?
Она повернулась и направилась в спальню, у двери остановилась:
— Знаешь, Игорь? Завтра иду к риелтору. Будем продавать Кременчуг и делить деньги. А после можешь хоть всю свою семью к себе поселить — мне все равно.
В комнате повисла тяжелая тишина. Даже Виталий, который до этого что-то бормотал, замолчал.
— Ты серьезно? — тихо спросил Игорь.
— Абсолютно, — ответила Тамара и хлопнула дверью так сильно, что проснулся и заплакал Антон.
На следующее утро на кухне раздался громкий шум. Тамара, не спавшая всю ночь, вышла из спальни и заметила, как Ирина спешно собирает осколки разбитой чашки.,«Прости», — прошептала она, заметив хозяйку Кременчуга. «Я случайно… Это ведь твоя любимая, правда? Та, что от бабушки…»
«Какая теперь разница», — устало ответила Тамара, усаживаясь за стол. «Где Игорь?»
«Антона в сад отвез. Сказал, что сегодня сам отпросится с работы и побудет с ним».
Воцарилось неловкое молчание. Ирина выбросила осколки и села напротив:
«Слушай, Тамар… Ты это серьезно вчера говорила, про продажу Кременчуга?»
«А ты что думаешь?» — горько усмехнулась Тамара. «Знаешь, я старалась понять тебя. Поверила в твою историю про мужа-тирана, пустила вас, терпела этот постоянный хаос… А что сделала ты? Превратила мой дом в проходной двор для пьяных ухажеров».
«Я не хотела!» — всхлипнула Ирина. «Просто стало очень больно… Виталий работает в магазине, где я покупаю продукты. Он всегда шутил, улыбался. Я и подумала…»
«А о сыне ты думала? О том, как ему теперь жить? Вчера убежала от мужа, сегодня пьяных мужиков домой водишь… Он всё видит, всё впитывает. Что из него получится?»
Ирина разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони. Тамара смотрела на неё, ощущая, как внутри нарастает глухая тоска. В конце концов, она осознавала, что сама виновата – не стоило строить иллюзии о счастливой семейной жизни.
«Знаешь что?» — сказала она наконец. «Собирай вещи и возвращайся к соседке. Не из-за вчерашнего — просто так будет лучше для всех. А я действительно продам Кременчуг. Хватит с меня этого балагана».
К вечеру Ирина с Антоном уехали. Игорь помог им погрузить вещи и доставил к соседке. Возвратился поздно, от него пахло спиртным.
«Ну как, довольна?» — спросил он, тяжело опускаясь в кресло. «Выгнала сестру с ребёнком. Теперь твой драгоценный Кременчуг снова полностью в твоём распоряжении».
«Я никого не прогоняла», — устало ответила Тамара. «Она сама решила уехать. И ты прекрасно знаешь, почему».
«Да неужели? А то, что ты месяц ходила с таким лицом, будто тебя мучают? Что каждую царапину на стенах оплакивала? Что…»
«Хватит, Игорь», — перебила его Тамара. «Давай по-честному. Дело ведь не в Ирине и не в Кременчуге. Просто мы с тобой — разные люди. Для тебя семья — это когда всех родственников надо таскать в дом и терпеть их выходки. А для меня семья — это мы с тобой, наш дом, наше личное пространство».
«Ты не понимаешь?» — Игорь поднял на неё воспалённые глаза. «Она же моя младшая сестра! Перед смертью я пообещал отцу заботиться о ней всегда».
«Заботиться — не значит потакать. Ты видишь, что она творит? Сегодня один парень, завтра другой… А ребенок?»
«А что с ребёнком? У тебя же нет своих, вот ты и не понимаешь!»
Тамара вздрогнула, словно получила пощёчину. Игорь знал, как тяжело ей не иметь детей. И всё равно ударил в самое больное.
«Знаешь что?» — тихо сказала она. «Я уже звонила риелтору. Завтра начнем оформлять документы на продажу. А пока поживи у соседки со своей любимой сестрой. Дальше разберёмся через адвокатов».
«Так вот как?» — скривился Игорь. «Ну и правильно. Зачем тебе семья? У тебя есть Кременчуг».
Он тяжело поднялся и направился к выходу. У дверей обернулся:
«Только запомни… Ты тоже останешься одна. Со своими идеальными стенами и чистыми полами. Счастливо оставаться!»
Дверь захлопнулась. Тамара медленно опустилась на диван и впервые за эти безумные недели расплакалась. Она понимала: муж был прав — она действительно останется одна. Но лучше так, чем продолжать этот фарс под названием «семья».
А через месяц Кременчуг продали. Тамара приобрела небольшую студию в новостройке. Игорь на сделке не появился — прислал доверенность через адвоката. А про Ирину говорят, что она снова встретила нового ухажёра.
Наследство раскрывает истинное лицо близких неожиданно.
Любовь и деньги разбили их последнюю надежду.
Предательство изменяет всё, но даёт шанс начать заново.
Долгое терпение лопнуло в самый неожиданный момент.
Любовь, предательство и ложь переплелись жестоко.
Невероятное пробуждение, меняющее всю жизнь навсегда.