Кременчуг
Тамара нервно сгладила скатерть на обеденном столе, в третий раз переставляя солонку и перечницу. Кухня блестела чистотой: полы были вымыты до зеркального блеска, занавески свеженакрохмалены, а вишнёвый пирог, любимое лакомство Нины Сергеевны, аппетитно подрумянивался на подоконнике. Воскресный обед. Как и всегда.
— Всё равно найдёт повод придраться, — пробормотала Тамара, ловя своё отражение в начищенном чайнике. Внезапный звонок в дверь вызвал у неё легкий испуг. Три резких, настойчивых звука — фирменный стиль свекрови.
— Открыто! — крикнула Тамара, вытирая руки об передник.
В прихожей раздались голоса: громкий, властный — Нины Сергеевны, звонкий с неизменной насмешкой — Ольги, её золовки, и наконец, мягкий тон Алексея, мужа Тамары.
— Валя, почему ты не встречаешь? — Нина Сергеевна без церемоний вошла на кухню, не снимая пальто. — Опять эти занавески? Я же говорила, они уже лет десять как вышли из моды.
— Здравствуйте, Нина Сергеевна, — Тамара натянуто улыбнулась. — Раздевайтесь, обед скоро готов.
Ольга, элегантная и с новой стрижкой, оценивающе осмотрела квартиру.
— Решила устроить генеральную уборку? Ну-ну, — она с деланным пренебрежением провела пальцем по пыльной полке. — Пыль.
Алексей исчез в другой комнате, оставив Тамару наедине с его родственницами. Как обычно.
За столом Нина Сергеевна подробно рассказывала о своей соседке Галине Ивановне, чья дочь недавно развелась.
— Представляешь, бросила мужа! Совсем с ума сошла. Кому она теперь нужна в сорок лет с ребёнком?
— Мне кажется, лучше развестись, чем жить с человеком, который не уважает тебя, — тихо произнесла Тамара, накладывая свекрови ещё салата.
Воцарилась тишина. Нина Сергеевна подняла брови.
— На что ты намекаешь? На моего Лешу? — обратилась она к сыну. — Ты слышишь, что твоя жена говорит?
Алексей лишь хмыкнул, не поднимая взгляда от тарелки.
— Я имела в виду не это, — Тамара почувствовала, как сердце сжалось.
— А что именно? — вмешалась Ольга. — Что мой брат тебя не уважает? Или скажешь, что он тебе не достоин?
— Хватит! — Тамара с грохотом поставила чайник на стол. — Я просто выразила своё мнение. Общее мнение.
— Валя, ты что так нервничаешь? — Алексей, наконец, оторвался от еды. — Мама лишь делится новостями.
— Конечно, — сжала губы Нина Сергеевна. — В всегда виновата я. Особенно в глазах твоей жены.
Обед продолжился в напряжённой тишине. Когда Тамара подала пирог, свекровь демонстративно отказалась.
— Вишня? Ты же знаешь, у меня от неё изжога.
— Но вы сами говорили…
— Никогда такого не говорила! — резко перебила Нина Сергеевна. — Память у тебя, Тамара, совсем плохая стала. В твоём возрасте — тревожный знак.
Тамара взглянула на мужа, но тот был погружён в телефон.
После ухода гостей Тамара молча убирала со стола, ощущая тяжесть внутри. Недоеденный пирог, который она готовила с пяти утра, стоял одиноко на краю стола. Алексей включил телевизор в гостиной, словно ничего не случилось.
— Ты даже не попытался меня защитить, — сказала Тамара, остановившись в дверях.
— От чего защищать? — удивлённо поднял глаза Алексей. — Это обычный семейный обед. Ты слишком впечатлительная, Валя.
— Впечатлительная? — сжала кулаки Тамара. — Твоя мать и сестра сделали мою жизнь невыносимой. Уже десять лет! А ты делаешь вид, что ничего не происходит.
— Снова начинаешь, — вздохнул Алексей. — Мама просто переживает за нас. А Ольга такая с всеми, не принимай близко к сердцу.
Тамара смотрела на мужа и не узнавалась человека, с которым прожила последние пятнадцать лет. После развода с первым мужем она решила больше не вступать в конфликты, быть мудрее и терпимее. И что в итоге?
В ночь никакой сон не приходил. Тамара лежала, глядя в потолок, пока Алексей тихо сопел рядом. Перед глазами стояло презрительное лицо Ольги, звучал властный голос Нины Сергеевны. Сколько раз за эти годы свекровь заходила в их квартиру своим ключом без предупреждения? Сколько раз перекладывала вещи, критиковала приготовленные блюда и воспитание детей, когда те ещё жили с ними?
Утром, за завтраком, телефон Тамары внезапно зазвонил. На экране высветилось: «Нина Сергеевна».
— Да, слушаю, — устало ответила Тамара.
— Почему ты вчера расстроила Лешу? — без приветствия спросила свекровь. — Он всю ночь плохо спал.
Тамара посмотрела на мужа, который с аппетитом ел яичницу. О каком расстройстве могла идти речь?