— Что это за безобразие? Чем ты тут занимаешься? — прорычал он, выплёвывая слова в сторону Марины. — Ты совсем с ума сошла? Как ты её сюда притащила?
— Я? — Марина медленно обернулась к нему. — Не ты ли привёл нас сюда, Алексей? Каждую отдельно. Свои ложные истории рассказывал. Ей — что покупаешь квартиры и помогаешь своей бывшей истеричке. А мне — что не хватает денег на ботинки сыну. Так кого из нас ты больше обманул? Или получилось ровно поровну?
— Ты… Ты всерьёз ей поверила? — отчаянно заговорил Алексей, всматриваясь в Оксану и ища у неё поддержку. — Да она безумная! Следит за мной, хочет уничтожить мою жизнь!
Но Оксана глядела на него холодным взглядом, будто изучая насекомое под микроскопом.
— Разрушить твою жизнь? Ты так называешь просьбу купить обувь твоему ребёнку? Ты слышала, что он мне сказал? — она повернулась к Марине. — Он сказал, что алименты тратишь только на себя. Говорит, что он даёт тебе денег много, а ты их пускаешь на одежду, из-за чего ребёнок всегда выглядит запущенным.
Марина улыбнулась. Просто, без горечи. В этом была даже доля комизма, учитывая абсурдность ситуации.
— Теперь послушай, Алексей. Смотри именно на нас, — сделав шаг вперёд, она вынудила его отступить к столу. — Вот она — ухоженная, красивая женщина, которую ты хотел впечатлить своим успехом и щедростью. А вот я — мать твоего ребёнка, которой ты не захотел выделить три тысячи гривен на ботинки. Обе мы оказались здесь из-за тебя. Потому что ты — никчёмный человек. Жалкий, пытающийся казаться великим, напирая щёки и обманывая всех.
— Хватит! — сорвался он, потеряв всё спокойствие. — Убирайтесь из моей квартиры!
— Из твоей? — Оксана подошла к столу, взяла бутылку дорогого вина, которую он приготовил для неё, и с презрением поставила её на место. — Ты и на это не смог потратиться, что ли? Это тоже для вида? Ты совсем не щедрый, Алексей. Ты — жалкий человек, который пытается выглядеть богатым.
Марина направилась к двери. Её задача была выполнена. Она увидела его — настоящего. Не самоуверенного мужчину, приходившего к ней вчера, а запуганного, загнанного в угол обманщика.
— Мы уходим. А ты оставайся. В своей «новой» квартире, со своей «новой» жизнью. Но знай: для нас ты больше не существуешь. Ни как мужчина, ни как отец. Илья вырастет, и не вспомнит о тебе. А я позабочусь, чтобы у него были самые лучшие ботинки. Без тебя.
Они вышли и закрыли за собой дверь. Не услышать ни криков, ни звона посуды. Лишь тишина. Тишина, в которой Алексей остался один с двумя бокалами, остывающей едой и полной, громкой катастрофой своего маленького, лживого мира. Полным и окончательным…