Ледяной холод проникал до самых костей. Снег тихо опускался на землю, словно пытаясь укрыть этот суровый мир мягким одеялом. По пустынной улице шагала женщина, крепко прижимая к себе ребёнка.
Её движения были нерешительными, взгляд — растерянным, а сердце — наполнено невыносимой болью. В сером покрывале, плотно укутанный, дремал новорождённый мальчик.
Он ещё не знал, что скоро случится событие, которое навсегда изменит его судьбу.
Она подошла к бесцветному зданию с поблекшей табличкой: «Детский дом №4». Несколько секунд она застыла, словно ожидая услышать голос за спиной, который скажет: «Останься».
Но вокруг царила гробовая тишина. Небо, словно ослепшее, не подало ни знака, ни прощения. Женщина наклонилась и осторожно поставила переноску на ступени крыльца, рядом положив скомканный листок бумаги:
«Иван. Простите меня. Я его люблю. Но иначе не могу».
Она постояла ещё немного. Губы заметно дрожали, пальцы сжались в кулаки, затем, развернувшись, она растворилась в ночи, словно её и не было.
Дверь открылась спустя пару минут. На пороге возникла Тамара Сергеевна — воспитательница с добрыми, но строгими чертами лица. Увидев ребёнка, она поспешила подхватить его на руки, укутала ещё теплее и прижала к себе, тихо шепча:
— Бедный малыш… здесь бы ты совсем замёрз. Кто же тебя оставил?
В тот момент она ещё не предполагала, что этот ребёнок останется в её памяти навек. Как он тихо вздохнул, как снежинки таяли на его ресницах, как крошечные пальцы сжались в напряжении, словно от холода или предчувствия одиночества.
Так Иван стал обитателем детского дома с самого рождения. Его окружали белые стены, решётки кроваток, однообразные игрушки и чужие голоса.
Он учился различать воспитателей по шагам, привязывался к тем, кто казался немного теплее остальных. Он быстро понял, что здесь нет «мам» и «пап». Есть лишь взрослые, которые приходят и уходят.
Каждый визит потенциальных приёмных родителей был для Ивана испытанием. Он, как и другие дети, надевал лучшую одежду, улыбался и ждал. Но его снова и снова оставляли. Он делал вид, что всё равно. Учился не надеяться.
— Может, твоя мама где-то живёт и ищет тебя? — однажды спросил его друг Алексей, когда им исполнилось по восемь.
— Не думаю, — ответил Иван, не отводя взгляд от потолка.
— Почему?
— Потому что, если бы хотела — давно бы уже нашла.