— Ольга, ну перестань… — он отмахивается, словно от надоедливой мухи. — Да что с того… Платье всего лишь вещь. Купишь другое, более подходящее для замужней дамы.
— Кто тебе это решил? — не понимаю я. — Ты что, на стороне матери?
— Ну для уважаемой замужней женщины, — произносит он, и я замечаю, как его лицо становится более суровым. — Ольга, ты же взрослая. Ты должна осознавать, что после замужества многое меняется. Нельзя больше беззаботно порхать, как раньше.
— Что-что? — переспршиваю, ощущая, как земля уходит из-под ног. — Я что, порхаю?
— Ну… заставляешь к себе постоянно внимание привлекать. Зачем? — он пожимает плечами. — У тебя ведь муж есть. Мне ты нравишься, и на этом всё.
Я смотрю на него и будто вижу впервые. Совершенно чужой человек, который воспринимает меня как свою собственность.
— Значит, ты с ней согласен, — утверждаю я.
— Как сказать, — бормочет он, уже поворачиваясь обратно к компьютеру. — Просто не хочу в семье ссор. Зачем они нам?
— Ольга, ты больна? — спрашивает Надежда из соседнего отдела, внимательно глядя на меня с тревогой. — У тебя вид такой потухший. Может, врачу показаться?
— Нет, — тихо отвечаю, — просто… устала немного. Весна, авитаминоз…
Но это неправда. Мне не просто устало, я медленно умираю душой, день за днем теряю себя как женщина. В среду начальник вызывает меня:
— Ольга Викторовна, — говорит, не поднимая глаз от бумаг, постукивая ручкой по столу, — наша компания связана с косметикой, с красотой. Наши сотрудники должны быть лицом бренда.
Наконец поднимает взгляд и оценивающим взглядом смотрит на меня.
— А вы… простите, но сейчас выглядите так, будто торгуете картошкой на рынке.
В пятницу я не удержалась.
Во время обеденного перерыва помчалась по магазинам, бросила все дела, пусть начальник и не обрадуется, если задержусь. Приобрела платье — ярко-красное, с короткими рукавами. Восемь тысяч гривен, но меня это не волнует. А также туфли на высоком каблуке, новые, черные, изящные, с очень тонкой шпилькой.
Переоделась прямо в примерочной.
Гляжу в зеркало и… о, Боже, это же я! Живая, настоящая, женственная и красивая! Возвратилась на работу, провела переговоры так уверенно, что весь отдел аплодировал мне. Оказывается, нужно было всего лишь сбросить этот серый кокон. Начальник пообещал премию, значит, платье отбилось.
Домой я летела на крыльях. Входя, повернула ключ в замке, распахнула дверь и тут же столкнулась с Тамарой Сергеевной. Она стояла в прихожей, руки были скрещены на груди, лицо — холодное, каменное.
— И что это… — начала она ледяным голосом, глядя на меня сверху вниз. — На тебе?
— Это платье, — сказала я спокойно.
Сняла туфли, аккуратно поставила их в прихожей.
— Женская одежда. Купила на свои честно заработанные деньги.
— Ах вот как? — она подошла ближе, и я увидела сверкающие глаза. — А кто дал тебе право позорить нашу семью? Посмотри на себя — красное платье, каблуки! Ты же… Ты же как…
Она запнулась, подбирая слова.
— Как как? — спросила я. — Как женщина? Нормальная, красивая, а не серая мышь в свитере?
— Как уличная женщина! — выпалила она, лицо покраснело от возмущения. — Порядочные жёны так не… одеваются!
— А в чем, по-твоему, должны ходить порядочные жёны? — голос мой повысился. — В мешках? В балахонах? Спрятаться под серыми тряпками?