— Но ты же мой сын, и обязан…
— А он — мой дед, — кивнул Игорь в сторону деда Макара.
Старик вышел из дома, поправляя шапку. Спокойно смотрел, как всегда. Ни злости, ни упрёка.
— Он может остаться? — спросила женщина, голос её слегка дрогнул.
— Ему решать, — ответил старик.
Игорь остался. Он ходил в школу, помогал по хозяйству. Освоил пахоту, столярное дело, строительство. Со временем стал тем человеком, которого уважали в округе. Не по фамилии, а по духу.
Сам он хоронил деда Макара. Не проливал слёз, лишь крепко держал его сухую руку. Ту, что учила молчанием. В которой была вся любовь — тихая и настоящая.
В комнате на полке осталась старая фотография — мальчик и старик на фоне Лазурного. Без улыбок, но с правдой в глазах.
В сердце Игоря жила одна фраза, которую он потом передал своему сыну:
— Не каждый, кто дал жизнь, становится родителем. И не каждый, кто рядом, — чужой. Семья — это те, кто держит тебя за руку, когда ты стоишь на краю.