— Просто… боль остаётся. Я не понимал, куда себя деть в тот момент.
— Это не является оправданием. Либо берёшь себя в руки, либо остаёшься там, в зоне. Малолетка — это ад, Вань. Тебе туда никак не стоит попадать.
— Хорошо. Постараюсь.
Когда я уже собирался уйти, он крикнул мне вслед:
— И мать — не ангел. В разводе всегда виноваты оба. То, что я сказал о ней — забудь. В порыве.
— А вы… действительно не намерены возвращаться?
Он с горечью улыбнулся:
— Нет. Это уже невозможно исправить.
Я ушёл. И ушёл от того пути, которым мог пойти.
Было нелегко разорвать с прежней жизнью. Отец Сергея вытащил его, но тот опять скатился. А я смог удержаться. Я заставил себя учиться. Простил мать. Ночные часы за учёбой, частные уроки, сессия за сессией.
А потом — подал документы в несколько учебных заведений МВД. Мать кричала:
— Это же каторга! Посмотри на отца! Какую жизнь ты выбрал?!
А я смотрел. Запоминал. И именно поэтому стремился туда.