Им больше не потребовалось времени. Спотыкаясь и толкая друг друга, быстро одеваясь, они бросились из комнаты, а вскоре и из дома. Сразу же последовал резкий визг шин уезжающего «Мерседеса».
Алексей остался наедине в комнате, исходящей чужим парфюмом и предательством. Шок постепенно уходил, уступая место одному единственному осознанию. Нина. Ему необходимо найти Нину.
Он выскочил из дома, вскочил в машину и помчался к её съёмной квартире. Дверь открыла соседка Лидия.
— Её нет, милок. Уже уехала. Несколько минут назад ключи мне оставила и направилась на вокзал. Сказала, что поезд у неё через час.
Стартовала гонка. Безумное преследование по Кременчугу, превратившемуся в настоящую полосу препятствий. Алексей мчался, не обращая внимания на знаки и светофоры. Он лавировал среди транспорта, срезал повороты, выезжал на встречную полосу. За ним уже гнались две патрульные машины, их сирены рвали тишину.
Требования остановиться он не слышал — в голове звучала лишь одна мысль: «Успеть!». Зная город с детства, он свернул в малозаметный проулок, протиснулся через кусты, выскочил на служебную дорогу, ведущую к железнодорожным путям, и, снесши хлипкий шлагбаум, вылетел прямо на платформу.
Он вытащился из машины. Вокруг шумела толпа. Сотни людей с чемоданами, детьми, сумками. Голос диктора, гудки поездов. Найти её здесь казалось невозможным. Отчаяние вновь начало душить.
Взгляд выловил из множества людей девушку в яркой накидке с микрофоном. Промоутер, зовущая на акцию. Алексей подбежал к ней, выдернул из кармана все деньги и протянул ошеломлённой девушке.
— Пожалуйста, дайте на минуту! Очень нужно!
Он схватил микрофон, поднёс к губам, и его громкий голос разнесся над всей платформой:
— Нина! Оля, если слышишь меня, не уезжай, прошу! Остановись! Всё не так, как ты думаешь! Я не могу без тебя! Очень люблю тебя!
Он повторял эти слова вновь и вновь, оглядывался в разные стороны, пытаясь увидеть знакомое лицо. Сквозь толпу уже пробивались двое полицейских.
— Нина! Любимая!
— А что насчёт больной Татьяны? — тихим голосом спросила девушка рядом.
Алексей резко повернулся. Перед ним была Нина. Лицо её было мокро от слёз, в руке сжат билет. Он выронил микрофон и рухнул на колени прямо на грязный асфальт платформы.
— Её болезни не существовало! — с трудом сказал он, задыхаясь. — Это был обман. Спектакль, чтобы удержать меня. Я всё узнал. Прости, что был таким слепым идиотом! Прости!
— Гражданин, пройдёмте с нами, — схватили его полицейские за плечи.
Но неожиданно толпа, ставшая свидетелем происходящего, вспыхнула шумом.