— Оставь, Тамара, — тихо вмешалась мама. — Елена молодец, сама всего добилась.
— Да я ничего, просто размышляю, — пробормотала тётя. — Странно ведь: молодая, не замужем, а квартира такая большая.
Елена сделала вид, что не услышала. Она не привыкла обижаться на колкие замечания родственницы. Тогда она действительно радовалась возможности принять семью, показать город, угостить пирогами.
Но она ещё не представляла, что эти «гостевые визиты» превратятся в постоянное явление.
Сначала тётя с Ольгой решили задержаться «на недельку в каникулы». Потом мама заглянула «на пару дней, просто проведать». Игорь стал использовать квартиру как «перевалочный пункт» перед поездками на Финский залив.
Елена улыбалась, покупала продукты, убирала за всеми, водила на экскурсии и оплачивала счета в ресторанах.
Она не заметила, как в её жизни исчезло понятие личного пространства. Её уютное жильё превратилось в нечто вроде семейной гостиницы.
Гостеприимство с износом
Елена уже не могла припомнить, когда в последний раз просыпалась в тишине.
Ещё несколько месяцев назад ей казалось: пора поговорить. Сказать прямо, спокойно, установить границы. Но каждый раз возникал повод отложить разговор: кто-то приезжал «всего на пару дней», кто-то «давно не был в Одессе», кто-то «очень скучал»…
А потом наступило то воскресное утро.
Громкий визг разбудил Елену в 8:12. Она резко села на кровати, ещё не осознавая, что происходит. Из гостиной доносился визг семилетней Маши — племянницы, чей визит, как обычно, не был согласован заранее.
Елена накинула халат и вышла из спальни. Гостиная превратилась в детскую площадку: подушки летали, на диване сидел брат Игорь в футболке, его жена возилась с телефоном, дети прыгали по полу.
— Привет, соня! — бодро крикнул Игорь. — Мы поздно приехали, не стали будить. Надеюсь, не разбудили?
Елена молча направилась в ванную. Дверь была заперта изнутри, вода лилась, кто-то пел.
— Отлично, — пробормотала она сквозь зубы и пошла на кухню.
Там царил беспорядок. Посуда, сковородки, пакет с хлебом на столе, капли варенья на полу. Открыв холодильник, Елена увидела лишь огрызок сыра и бутылку кефира.
— Мы потом за продуктами сходим, — пробурчала жена брата, появившись в дверном проёме. — Не думали, что ты так рано встанешь.
Елена застыла посреди кухни, обхватив себя за плечи. Этот момент остался в её памяти навсегда. Он не был громким или драматичным. Просто в какой-то момент её внутренние силы иссякли. — Это моя квартира. Мой дом. Почему же я чувствую себя в коммуналке? — подумала она.
Через неделю её вызвал руководитель и предложил работу в киевском филиале — срочно требовался человек, чтобы запустить новый проект. Елена без колебаний согласилась.
Переезд стал не спасением, а освобождением. Внезапно она осознала: больше не хочет быть «удобной». Желает оставаться собой.
Киев, я выбираю тебя
— Через две недели ждём тебя в киевском офисе, — сказал руководитель, пожимая ей руку. — Ты справишься лучше всех.
Эти слова Елена вспоминала, аккуратно упаковывая вещи. Переезд из Одессы был не просто сменой места жительства. Это был внутренний перелом, который долго зрел и наконец прорвался наружу.
Она действовала быстро. Через знакомого риелтора нашла семейную пару, желающую снять жильё на длительный срок. Квартира осталась почти нетронутой: вся техника, мебель, книги — личные вещи она аккуратно сложила в коробки и отправила на хранение.
Когда риелтор спросил, указывать ли её адрес в договоре, Елена только покачала головой:
— Нет, никаких адресов. Телефон и почта — этого достаточно.