— Не надо, — прошептала я, отвернувшись к стене. — Мне просто нужно немного отдохнуть.
Я знала, что никакого доктора Иванова на самом деле не существовало.
Однажды, когда мне стало очень плохо, я попросила у Алексея его номер, чтобы задать пару вопросов. Он замялся, а потом ответил, что доктор сейчас в отъезде и сам с нами свяжется. Но так и не вышел на связь.
Мне было необходимо попасть в его кабинет.
Это место было запретной зоной — единственной комнатой в доме, куда он строго запрещал мне заходить, объясняя это «важными рабочими документами» и «необходимостью сосредоточиться».
Именно там он прятал свои тайны.
Возможность появилась через два дня. Я пожаловалась, что у меня закончился специальный увлажняющий крем для рук, якобы назначенный этим вымышленным доктором.
Я подробно описала несуществующую упаковку и добавила, что видела его только в одной аптеке на другом конце города.
Алексей колебался. Очевидно, он не хотел оставлять меня одну.
— Я могу съездить сам, дорогая. Просто скажи точный адрес.
— Ты его не найдёшь, — голос мой прозвучал капризно и ослабленно. — Там сложный переулок. И мне нужен именно тот крем с экстрактом орхидеи. Пожалуйста. Кажется, он помогает моим рукам.
Я глядела на него умоляюще. Последний аргумент был точно прицелен: всё, что якобы приносило мне пользу, было для него важным. Он вздохнул, делая вид мученика, и в конце концов согласился.
Когда за ним захлопнулась входная дверь и щёлкнул замок, я досчитала до ста. Потом резко села на кровати. Головокружение никуда не исчезло, но теперь его заглушал прилив адреналина.
Его кабинет. Ключ, как я и предполагала, лежал в ящике прикроватной тумбочки под стопкой одинаковых серых носков. Руки слегка дрожали, когда я вставляла его в замочную скважину.
Внутри пахло пылью и дорогим парфюмом. Идеальный порядок. Ни одной лишней бумаги на столе. Я начала методично перебирать ящики. Контракты, счета, деловые письма. Ничего необычного.
Моё внимание привлекла маленькая шкатулка из тёмного дерева, расположенная на книжной полке. Она была заперта на крохотный замочек. Я осмотрелась в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь открыть его. На столе лежала канцелярская скрепка.
Через несколько минут мучений замок поддался. Внутри, на бархатной подкладке, лежала не драгоценность, а папка с документами. Моими документами.
Точнее, копиями бумаг на наследство, оставленное отцом. Я бегло просмотрела строки.
На полях, рядом с цифрами, были пометки, сделанные почерком Алексея. Вычисления. Даты.
А на самой последней странице, обведённая красным, была фраза из завещания: «В случае смерти Ольги Сергеевны до вступления в брак или при отсутствии прямых наследников, всё имущество переходит её законному супругу». Я уже забыла об этом.
Меня пробил холодный пот. Мы поженились через месяц после смерти отца. Вот в чём дело. Он знал.
Я уже собиралась положить папку обратно, когда неожиданно нащупала под бархатной обивкой дна шкатулки что-то твёрдое.
Ногтем я подцепила ткань. В углублении лежал маленький бумажный пакетик с латинской надписью и стеклянный флакон с густой тёмной жидкостью. От пакетика исходил тот самый сладковато-миндальный аромат.
Вдруг внизу послышался шум. Щёлкнул замок входной двери. Он вернулся. Слишком быстро.
Паника охватила меня. Сердце забилось так сильно, словно птица стукнулась о прутья клетки.
Я судорожно схватила пакетик, засунула его в карман халата, а флакон и папку бросила обратно в шкатулку. Закрыла крышку, не пытаясь её запереть.
Я выскользнула из кабинета и на цыпочках побежала в спальню. Ключ дрожащей рукой положила обратно в ящик тумбочки, под носки.
Нырнула в постель и укрылась одеялом с головой за секунду до того, как услышала его шаги на лестнице.
