Ольга ехала в маршрутке, крепко прижимая к груди аккуратно перевязанную коробку. Внутри находились два домашних пирога: ароматная шарлотка с вишней и нежный медовик. Именно эти лакомства обожала её свекровь — Тамара Сергеевна.
Сыновья и муж никогда не запоминали важные даты, не отличались внимательностью к деталям. А Ольга — бывшая учительница, человек с безупречными моральными принципами — всегда стремилась сохранить тёплые отношения. Особенно с семьёй мужа. Хотя для этого порой приходилось прилагать немалые усилия.
Она взглянула на экран телефона: 1 мая. Завтра — день рождения Тамары Сергеевны.
Но Ольга решила: лучше приехать заранее. Помочь по хозяйству, прибрать, поставить цветы, испечь что-то вместе. Часто вспоминала, как в детстве навещала бабушку в деревне. То тёплое, заботливое внимание, которое превращало каждый визит в праздник. Именно этот уют она хотела подарить своей свекрови. Желалось, чтобы женщина ощущала себя нужной, любимой, не забытой.
Таксист остановился у старого дома. Калитка была слегка приоткрыта, словно приглашая гостя. Ольга постучала — тишина. Осторожно вошла. Из кухни доносился мужской голос. Глухой, раздражённый:
— Мам, зачем ты её вообще защищаешь? Она всё разрушила!
Ольга застыла.
Это был голос Ивана.
Его голос. Но он ведь уехал в командировку в Одессу! На три дня. Именно так он сказал…
Босоножки бесшумно ступили по тропинке. Ольга проследовала вглубь сада, остановившись у открытого окна кухни.
— Иван, не горячись, — говорила Тамара Сергеевна с усталостью в голосе. — Ольга хорошая. Я никогда не скажу о ней плохо. У всех семьи свои сложности. Ты ведь когда-то любил её… может, и сейчас любишь?
— Хватит, мам. Мы развелись. Всё. Не хочу об этом говорить. Сейчас я с Мариной, у нас всё хорошо. Прекрати.
Пауза. Тяжёлая. Бесконечная.
Ольга стояла, словно обдаваемая ледяной водой изнутри. Развелись? Он подал на развод без объяснений, без слов, без причины? Как будто их жизнь — просто записка, которую можно выбросить?
И лишь спустя мгновение она заметила, что пирог выскользнул из рук. Коробка упала на землю, раскрылась, и по тропинке растеклась вишнёвая начинка, словно кровь на светлом весеннем фоне.
Ольга опустилась на деревянную скамью у дома. Руки тряслись. Лицо скрыла ладонями. Слёзы ещё не текли — они застыли глубоко внутри, не решаясь вырваться.
Мимо пролетел ветер. Сад цвел.
