Тамара побледнела. За последние три года она практически не отходила от маминой кровати. Игорь лишь изредка заглядывал, приносил продукты, но основная забота оставалась на её плечах.
— Игорь, при чём здесь это? Я ухаживала за мамой из-за любви к ней. А деньги на квартиру — это мои честно заработанные средства!
— Честно заработанные, — усмехнулся брат. — Слушай, Тамара, давай без глупостей. Пропиши меня здесь. Пусть даже временно. В общаге жить невозможно.
— Не могу я тебя прописать, Игорь. Это моя квартира.
— Твоя? — голос брата стал резким. — А ключ дополнительный сделать сможешь? Иногда буду заходить.
— Зачем тебе ключ от моей квартиры?
— Потому что мы родственники! Мало ли что случится. Если тебе станет плохо, а я помочь не смогу — ключа не будет.
Тамара поняла — это только начало. Сначала ключ, потом прописка, а затем и «моя доля в квартире».
— Нет, Игорь. Ключ тебе не дам.
Лицо брата исказилось от злобы.
— Вот и показала своё настоящее лицо! Жадина! И ещё сестрой называешься! Мать всегда говорила — эта квартира будет для нас обоих. А ты всё себе присвоила!
— Какая квартира для обоих? Мама никогда такого не говорила!
— Говорила! Ещё как говорила! И свидетели есть! Тётя Нина слышала, соседка Людмила Ивановна тоже!
— Игорь, очнись! Какие свидетели? Мы честно поделили наследство!
— Честно… — Игорь встал с дивана. — Думаешь, я так оставлю? Обокрала брата и думаешь, что всё так просто? Ещё поговорим!
Он ушёл, громко хлопнув дверью. Тамара опустилась на диван и разрыдалась. Вот и счастье — с кулачок.
Когда родной брат становится врагом
Через месяц Тамаре пришла повестка в суд. Она читала её дрожащими руками, не веря своим глазам.
«Исковое заявление о признании права собственности на долю в квартире», — было написано в шапке документа.
Игорь Анатольевич Мельник требовал признать за ним право собственности на половину квартиры по адресу… её адресу. Её квартиры.
В иске говорилось, что жильё приобретено на общие семейные средства, полученные в наследство от матери, Мельник Антонины Васильевны. Что между наследниками существовала устная договорённость о совместном приобретении жилья. Что ответчица, то есть Тамара, нарушила эту договорённость и незаконно оформила квартиру на себя.
— Мама, что будешь делать? — спросила Светлана, когда Тамара показала ей повестку.
— Не знаю, доченька. Совсем не знаю. Может, проще уступить? Всё равно с ним теперь не жить…
— Мама! — Светлана вскочила. — Ты что говоришь? Это же твоя квартира! Твои деньги! Нельзя так!
Но Тамара привыкла уступать. Всю жизнь. В детстве — родителям, в браке — мужу, после развода — обстоятельствам. Может, и сейчас проще согласиться?
На следующий день она отправилась в МФЦ. Там работала бесплатная юридическая консультация.
— Молодой человек, — обратилась она к консультанту, — если кто-то говорит, что была устная договорённость о покупке квартиры… это законно?
Юрист, парень около тридцати лет, покачал головой.
— Бабушка, устные договорённости при сделках с недвижимостью не имеют силы. Собственник — тот, кто записан в ЕГРН. У вас есть документы на квартиру?
— Есть, — Тамара показала папку.
Юрист пролистал договор купли-продажи и выписку из ЕГРН.
— Всё чисто. Квартира ваша. Если только этот человек не сможет доказать, что внёс деньги на её покупку.
— А он сможет доказать?
