Её жильё было небольшим — всего одна комната, совмещённая с кухонной зоной, и крошечная ванная. Однако оно было светлым и уютным. Марина успела сделать его действительно своим — с яркими подушками на диване, картинами на стенах и цветами на подоконнике.
— Здесь замечательно, — произнёс Артём, оглядывая помещение. — Очень… в твоём духе.
— Благодарю, — Марина включила чайник. — Итак, о чём ты хотел поговорить?
Артём неспешно прошёлся по комнате, остановившись у окна.
— Я решил продать квартиру, — сообщил он, не оборачиваясь. — Нашу с тобой. Уже нашёл покупателя.
— Зачем? — удивилась Марина. — Это же твоё с матерью имущество. Я не претендую на долю.
— Это не связано с тобой, — он повернулся к ней. — Я больше не в силах там оставаться. Слишком много воспоминаний. И слишком остро чувствуется присутствие матери. Каждая вещь, каждый уголок…
Он не закончил мысль, но Марина поняла. Она сама не смогла бы жить в той квартире — каждый сантиметр там был под контролем Нины Петровны.
— А как насчёт твоей матери? Она согласна?
— Нет, — Артём сухо усмехнулся. — Она в ярости. Обвиняет меня в неблагодарности, говорит, что я растрачиваю её деньги впустую. Что я предатель.
— И что ты ответил? — Марина не понимала, почему задаёт этот вопрос.
— Что это моя жизнь, и я намерен прожить её так, как считаю нужным, — Артём приблизился. — За эти недели я многое переосмыслил, Марина. И осознал, что был слабым человеком. Тряпкой. Позволял матери не только командовать мной, но и тобой. Нами.
Марина молчала, изучая человека, которого, казалось, знала до мелочей. Сейчас он выглядел иначе — решительным, твёрдым. Таким она его никогда не видела.
— Я не прошу тебя вернуться, — продолжил Артём. — Понимаю, что разрушил всё, что связывало нас. Но хочу, чтобы ты знала: я начинаю новую жизнь. Без тени матери за спиной.
— Я искренне рада за тебя, — сказала Марина. — Правда.
— А ещё я хочу извиниться, — он сделал шаг вперёд. — За всё. За каждый раз, когда не вставал на твою сторону. За каждый момент, когда позволял матери унижать тебя и твоих родителей. За то, что был слишком слаб, чтобы защитить собственную семью.
Марина ощутила, как ком поднимается к горлу. Шесть лет она ждала этих слов. Шесть долгих лет.
— Спасибо, — смогла лишь вымолвить она.
— Вот и всё, — Артём двинулся к двери. — Теперь могу уехать с чистой совестью.
— Уехать? — Марина не скрыла удивления. — Куда?
— В Одессу, — он обернулся у порога. — Мне предложили работу в филиале нашей компании. Решил, что смена обстановки пойдёт на пользу.
— А как же… — она замялась.
— Мать? — Артём пожимал плечами. — Она взрослая женщина. У неё своя жизнь, у меня — своя. Мне был необходим этот разрыв, Марина. Чтобы наконец начать дышать полной грудью.
Когда дверь за ним закрылась, Марина долго стояла, глядя в пустоту. Что-то изменилось. Не только в Артёме, но и в ней самой. Словно старая рана, которая не давала покоя все эти недели, начала затягиваться.
Нина Петровна сидела в пустой квартире сына, ошарашенная тишиной и одиночеством. Артём уехал. Уехал, даже не попрощавшись с ней. Просто оставил записку: «Мам, я уезжаю в Одессу. Не ищи меня некоторое время. Мне нужно разобраться в себе. Деньги от продажи квартиры переведу тебе на счёт — твою долю. Остальное оставлю себе на новую жизнь».
Она пыталась дозвониться до него, но телефон был отключён. Пыталась узнать адрес у его друзей, но никто не сказал ни слова. Словно сговорились. Даже на работе, куда она примчалась в панике, сообщили лишь сухо, что Артём Сергеевич уволился по собственному желанию.
Впервые в жизни Нина Петровна ощутила себя совершенно беспомощной. Всю жизнь она контролировала всё — свою карьеру, свою жизнь, жизнь сына. Она вырастила его одна, без мужа, дала ему всё, что могла. И что получила взамен? Предательство. Неблагодарность.
«Всё из-за этой девчонки, — думала она, меряя шагами пустую квартиру. — Это она настроила его против меня. Она разрушила нашу семью».
Но где-то глубоко внутри пробуждалось неприятное чувство. Может, она действительно слишком давила? Может, следовало предоставить им больше свободы? Может, если бы она не вмешивалась настолько активно, они бы всё ещё были вместе? И Артём не уехал бы, оставив её одну…
Мысль о том, что сын мог уехать именно из-за неё, а не из-за разрыва с Мариной, была слишком болезненной, чтобы её допустить. Нина Петровна решительно отогнала эти размышления.
Внезапно в дверь позвонили. Сердце забилось сильнее — может, Артём передумал? Может, это он?
На пороге стояла Ольга, мать Марины. Нина Петровна растерялась так, что даже не смогла подобрать слова.
— Здравствуйте, Нина, — Ольга выглядела собранной и решительной. — Нам нужно поговорить.
— О чём? — Нина Петровна скрестила руки на груди. — Ваша дочь разрушила семью моего сына, здесь нечего обсуждать.
— Можно войти? — спокойно спросила Ольга, игнорируя выпад. — Или предпочитаете говорить на лестничной площадке?
Нина Петровна нехотя отступила, пропуская неожиданную гостью. Ольга прошла в гостиную, окинула взглядом полупустую комнату с разобранной мебелью и коробками.
— Артём действительно продаёт всё, — произнесла она задумчиво.
— А вы думали, он шутит? — огрызнулась Нина Петровна. — Бросил мать, бросил квартиру, уехал неизвестно куда…
— Известно, — перебила Ольга. — В Одессу. Он звонил нам вчера.
— Что? — Нина Петровна застыла. — Вам звонил? А мне — нет?
— Именно об этом я и хотела поговорить, — Ольга села на край дивана. — Артём звонил, чтобы извиниться перед нами. За всё, что мы пережили из-за него и… из-за вас. Особенно за ту историю со свадебным конвертом.
Нина Петровна сжала губы, но промолчала.
— Знаете, я долго ненавидела вас, — продолжила Ольга. — За то, как вы обращались с моей дочерью. За то, как унизили нас на свадьбе. За то, что сделали её жизнь невыносимой.
— Если вы пришли высказать всё, что думаете, то не стоило утруждаться, — холодно ответила Нина Петровна. — Я слишком хорошо знаю ваше мнение обо мне.
— Нет, я пришла не для этого, — Ольга покачала головой. — Я пришла сказать, что пора закончить эту войну. Наши дети разошлись. Возможно, навсегда. Но их решение — это их решение. Не наше.
— К чему вы ведёте?
— К тому, что мы теряем детей из-за собственной глупости, — Ольга достала из сумки конверт. — Артём просил передать вам это. Сказал, что боится, что вы порвёте письмо, не прочитав, если он пришлёт по почте.
Нина Петровна с подозрением взяла конверт, но раскрывать не стала.
— Он сказал что-нибудь ещё? Где он? С кем? Как устроился?
— Сказал, что снял квартиру, устроился на работу, — Ольга встала. — И что ему нужно время. Он позвонит вам сам, когда будет готов.
— А Марина? — внезапно спросила Нина Петровна. — Она в курсе, что он звонил вам?
— Нет, — Ольга направилась к выходу. — Они расстались, Нина.
