Виталий переводил взгляд с матери на жену. Было заметно, что он разрывается между двумя женщинами, мне…
— Мама, — наконец произнёс он. — Анастасия права. Нам необходимо научиться жить самостоятельно. Мы уже взрослые.
— Вот как, — Тамара Сергеевна поджала губы. — Значит, вы договорились. Выбросить старушку на помойку, да?
— Никто вас не выгоняет, — устало ответила Анастасия. — У вас останется квартира, доход от аренды комнаты, мы будем навещать вас. Просто… нам нужно своё пространство. Личное пространство.
— Личное пространство, — передразнила свекровь. — А как же благодарность? Я пять лет вам помогала, с внуком сидела, готовила, стирала! Это твоя благодарность?
Анастасия молчала. Что тут скажешь? Да, свекровь поддерживала. Но какой ценой? Ценой постоянного контроля, наставлений, вмешательства в их жизнь. Ценой того, что Анастасия в собственном доме ощущала себя гостем, а порой и прислугой.
— Ладно, — неожиданно заявила Тамара Сергеевна, выпрямившись. — Делайте, как считаете нужным. Но не обращайтесь ко мне, когда всё развалится. А оно развалится, помяните моё слово.
Прошло полгода. Весна в Каролино-Бугазе наступила ранняя и тёплая. Яблони в саду зацвели, наполняя воздух нежным ароматом. Анастасия сидела в беседке, просматривая тетради учеников. Работа в музыкальной школе оказалась увлекательной — дети были одарёнными и прилежными.
— Мама, смотри! — Игорь вбежал в беседку, держа в руках что-то крохотное. — Я поймал лягушку!
Анастасия улыбнулась, наблюдая за сыном. За эти месяцы он изменился — окреп, загорел, стал более самостоятельным. Детский сад ему нравился, он быстро обзавёлся друзьями.
— Будь осторожен, не напугай её, — сказала Анастасия. — И потом помой руки.
Игорь кивнул и убежал. Из дома вышел Виталий, неся две чашки чая.
— Как успехи? — поинтересовался он, ставя чашку перед женой.
— Почти закончила, — ответила Анастасия, откладывая тетради. — А как у тебя дела на заводе?
Виталий устроился на мебельную фабрику и быстро освоился. Сначала работал простым рабочим, но вскоре его инженерные способности заметили, и он стал бригадиром.
— Всё нормально, — кивнул он. — Директор говорит, что если так пойдёт, к осени могут назначить начальником цеха.
Они некоторое время молчали, наслаждаясь тихим весенним вечером. Жизнь в Каролино-Бугазе оказалась совсем иной, чем они себе представляли. Были трудности — непривычная работа, новые люди, необходимость самостоятельно вести хозяйство. Но было и много хорошего — свежий воздух, простор, свобода.
Тамара Сергеевна звонила часто, интересовалась их делами, особенно расспрашивала о внуке. Несколько раз приезжала на выходные. Встречи проходили напряжённо — свекровь постоянно пыталась наставлять, как им лучше жить, критиковала их решения. Но теперь Анастасия уже не боялась возражать. А главное — понимала, что это временно. Через день-два свекровь уедет, и они вновь будут жить своей жизнью.
— Ты не жалеешь? — вдруг спросил Виталий, глядя на жену.
Анастасия задумалась. Сожалеет ли она о переезде? О решении жить отдельно от свекрови? О том, что изменила их жизнь так кардинально?
— Нет, — честно ответила она. — А ты?
Виталий покачал головой:
— Я тоже нет. Хотя сначала было непривычно без мамы. Всё казалось, что я что-то делаю неправильно, и вот сейчас она придёт и отчитал меня.
Анастасия понимающе улыбнулась. Именно об этом она и думала все эти годы — Виталий так и не стал по-настоящему взрослым, самостоятельным человеком рядом с матерью.
— Мне кажется, мы поступили правильно, — сказала она. — Нам всем было необходимо это пространство.
— Даже маме?
— Особенно ей, — кивнула Анастасия. — Она всю жизнь посвятила заботе о других — сначала о твоём отце, затем о тебе, потом о нас. Возможно, сейчас она впервые живёт для себя.
В этот момент зазвонил телефон. Анастасия достала его и увидела на экране имя свекрови. Как по заказу.
— Да, Тамара Сергеевна, — ответила она.
— Анастасия, — голос свекрови звучал странно возбуждённо. — У меня новости.
— Что-то произошло?
— Я познакомилась с мужчиной, — сказала свекровь таким тоном, будто сама не могла поверить своим словам. — Сергей Николаевич, вдовец, бывший военный. Мы вместе ходим в филармонию, в театр…
Анастасия замерла, не зная, что ответить. За все годы знакомства со свекровью она не могла представить её с кем-то. Тамара Сергеевна всегда утверждала, что после смерти мужа её жизнь окончилась, и есть только сын и внук.
— Это… замечательно, — наконец выдавила Анастасия. — Вы счастливы?
Пауза. Затем тихо:
— Да. Кажется, да. Он… заставляет меня ощущать себя женщиной, а не только бабушкой и матерью.
— Я рада за вас, — искренне сказала Анастасия.
— Я подумываю о том, чтобы сдать всю квартиру и переехать к нему, — вдруг призналась свекровь. — У него хорошая двухкомнатная квартира в центре.
Анастасия не знала, что сказать. Это было настолько неожиданно.
— Если вы хотите…
— Деньги от аренды я бы перечисляла вам, — быстро добавила свекровь. — Всё-таки это ваша квартира. Я понимаю.
— Мы обсудим это с Виталием, — сказала Анастасия. — Но думаю, он не будет против.
Закончила разговор, посмотрела на мужа, который всё это время сидел рядом, внимательно слушая.
— Мама?..
— Да, — кивнула Анастасия. — У неё роман. И она собирается съехаться с этим мужчиной.
Виталий долго молчал, осмысливая услышанное. Потом неожиданно улыбнулся:
— Значит, у всех новая жизнь.
Анастасия улыбнулась в ответ и взяла его за руку.
— Наверное, дядя Игорь знал, что делал, когда оставил нам этот дом с условием, — задумчиво произнесла она. — Он подарил нам не просто крышу над головой. Он дал возможность начать всё заново. Найти себя. Стать самостоятельными.
Игорь снова выбежал во двор, теперь уже без лягушки, но с сачком для ловли бабочек. Он был так увлечён, так полон энергии и счастья, что Анастасия невольно улыбнулась. Вот оно, настоящее богатство — наблюдать, как твой ребёнок растёт радостным, свободным, в гармонии с природой и самим собой.
— Год ещё не прошёл, — сказал Виталий, наблюдая за сыном. — Что будем делать, когда сможем распоряжаться домом?
Анастасия посмотрела на яблони в цвету, на крепкий дом с зелёной крышей, на сына, бегущего по саду, на мужа, который наконец стал настоящим мужчиной, а не вечным маминым сыночком.
— Ничего, — ответила она. — Просто будем здесь жить.