— Твоя мать только что обвинила меня в воровстве перед нотариусом! — вбежала в спальню Ольга, сжав в руке мятый экземпляр завещания, и её голос дрожал от сдерживаемой ярости.
Алексей лежал на кровати, уткнувшись в экран телефона. Медленно подняв взгляд на супругу, в его глазах мелькнула искра вины, которая тут же скрылась за привычным выражением безразличия.
— О чём ты говоришь? — спросил он спокойным тоном, словно речь шла о погоде.
Ольга подошла ближе и швырнула документ ему на грудь. Листок мягко опустился на покрывало.
— О том, что твоя мать, Наталья Ивановна, только что при нотариусе и двух свидетелях обвинила меня в краже фамильных драгоценностей — тех, которые я даже не видела! А теперь в завещании чётко прописано, что квартира перейдёт тебе только если мы разведёмся! В коридоре раздались шаги. Наталья Ивановна появилась в дверном проёме — маленькая, сухощавая женщина в строгом костюме, с аккуратной причёской и холодными серыми глазами. На её губах играла едва заметная улыбка удовлетворения.
— Не кричи в моём доме, — спокойно произнесла она, опершись на дверной косяк. — И не искажай факты. Я лишь сказала правду — после твоего появления в семье исчезли бабушкины серьги и кольцо с изумрудом. Делайте выводы сами.
Ольга обернулась к свекрови, её руки дрожали от напряжения.
— Какие серьги? Какое кольцо? Я впервые об этом слышу!
— Конечно, слышишь, — Наталья Ивановна вошла в комнату, её каблуки чётко стучали по паркету. — Воры редко признаются в содеянном. Но факт остаётся фактом — до твоего появления всё было на месте. А через месяц после свадьбы — пропало. Совпадение? Вряд ли.
Она подошла к комоду и провела пальцем по отполированной поверхности, проверяя её на пыль.
— Саша, скажи ей! — Ольга повернулась к мужу, который всё так же лежал на кровати, теперь изучая документ. — Скажи, что это неправда!
Алексей поднял глаза, посмотрел на мать, затем на жену и пожал плечами.
— Я не знаю… Мама действительно говорила, что пропали какие-то украшения. Но я не вникал.
Это «не вникал» прозвучало как удар. Ольга почувствовала, как земля уходит из-под ног. Три года брака, и одной фразой он показал, на чьей он стороне.
— Не вникал? — переспросила она, и в голосе заблистали угрожающие нотки. — Твоя мать обвиняет меня в краже, переписывает завещание, чтобы выгнать из семьи, а ты «не вникал»?
Наталья Ивановна с удовлетворением хмыкнула.
— Видишь, Саша, я же говорила — истеричка. Сразу было понятно, что она не из нашего круга. Но ты не слушал, влюбился как мальчишка. Вот и результат.
Она повернулась к невестке, и её взгляд стал ещё холоднее.
— Завещание — моё право. Моя квартира, мои условия. Не нравится — дверь открыта. Саша останется здесь, где ему и место. Рядом с матерью, которая заботилась о нём всю жизнь. А не с той, кто пришла на всё готовое.
Ольга глубоко вздохнула. В груди всё пылало от обиды и злости, но она заставила себя говорить спокойно.
— Наталья Ивановна, я работаю учителем начальных классов. У меня зарплата тридцать тысяч гривен. Зачем мне воровать ваши драгоценности? У меня есть совесть и достоинство.
Свекровь презрительно фыркнула.
— Тридцать тысяч? И ты ещё удивляешься, почему я против этого брака? Моему сыну нужна достойная пара, а не… — она выразительно осмотрела Ольгу с ног до головы, — учительница с мизерной зарплатой.
— Мам, хватит, — наконец вмешался Алексей, но в его голосе не звучало настоящего протеста. Скорее утомление от необходимости принимать сторону.
— Что значит «хватит»? — повысила голос Наталья Ивановна. — Я имею право высказывать своё мнение в собственном доме! Или теперь и это запрещено? Может, мне вообще рот заткнуть, чтобы твоей жене было удобнее?
Она театрально взмахнула руками.
— Вот до чего докатились! Родной сын заглушает мать из-за какой-то…
— Договаривайте, — холодно перебила Ольга. — Из-за какой же?
Наступила напряжённая пауза. Наталья Ивановна сжала губы в тонкую линию.
— Из-за той, кто не уважает семейные традиции. Моя свекровь, светлая ей память, научила меня всему. Я каждое утро вставала в пять, готовила завтрак на всю семью, убирала, стирала, гладила. И не смела слово возразить. А ты? Приходишь с работы и сразу за книги. Или в телефон уткнёшься.
— Я проверяю тетради учеников. Это моя работа.
— Работа! — Наталья Ивановна всплеснула руками.