Отец Игоря всегда был убежден, что сын обязан пойти по его стопам.
Он сам добился значительных успехов в юридической профессии, причем такую же деятельность продолжал вести и его отец, так что можно было говорить о настоящей династии.
С точки зрения многих, это было далеко не худшее занятие, но…
Что делать, если именно тот сын, на которого возлагаются огромные надежды, с правоведением с самого школьного периода был абсолютно незнаком?
Игорь отлично усваивал математику и физику, тогда как гуманитарные предметы — естествознание, история, право и подобные — давались ему настолько тяжело, что проще было надеяться, что он откроет ранее неизвестное доказательство теоремы, чем напишет грамотное сочинение.
Отец видел это, но не сдавался: заставлял зубрить непонятные формулировки, требовал, запрещал, приказывал…
Он делал всё, чтобы сын, пусть и на платной основе, но поступил в нужный вуз на выбранную специальность.
Для отца Игоря это требовало колоссальных усилий, однако особых плодов не принесло.
Игорь еле-еле переходил с курса на курс, и непонятно каким чудом не был отчислен после первой сессии.
Возможно, на помощь пришли семейные связи.
А у Оли ситуация была совершенно иной.
Её воспитывала мать-одиночка, которая предъявляла дочери минимальные требования: не оказаться в детском отделении милиции и не остаться на второй год в школе.
После достижения зрелого возраста – не принести в подоле, если вдруг решит изучать межполовые отношения на собственном опыте.
Возможно, сама Оля была такой по характеру, возможно, благоприятная и теплая атмосфера в доме сыграла свою роль, но к двадцати годам она выполнила не только минимальные условия, поставленные мамой, но и закончила школу с золотой медалью, поступила на бюджет на престижную программу по программированию и успешно избежала всех подростковых проблем, которые могут возникнуть у девочки, растущей почти без присмотра.
Возможно, дело было в том, что Оле не нужно было убегать из дома, пытаться привлечь к себе внимание или доказывать что-то кому-то.
Или же на неё повлиял пример матери, жившей очень достойной жизнью.
Но так или иначе, без особых требований и давления Оля уже достигла тех успехов, о которых Игорь мог только мечтать.
Они познакомились в библиотеке института. Разговорились, подружились, а спустя полгода поняли, что испытывают друг к другу романтические чувства.
Родители Игоря были далеко не в восторге от этой ситуации. Узнав о Оле, им была прочитана длинная лекция о том, что в его возрасте следует думать об учебе, а не о девушках.
Мать Оли, Тамара Сергеевна, отнеслась к известию об отношениях дочери куда спокойнее.
А Игоря приняла дружелюбно и попросила заниматься с Олей вечером в выходные, когда она уезжает на дачу.
В будни же Тамара Сергеевна привыкла звонить дочери после работы и сообщать, что будет дома через двадцать минут.
Игорь, наблюдая за идиллией в отношениях этих двух женщин, поражался тому, что так бывает.
Без ссор, без постоянных упреков, без претензий. С пониманием, теплотой и заботой. Со всем тем, чего у него никогда не было.
Простуда, которую он сумел подхватить, стала последним ударом, окончательно разрушившим его отношения с родителями.
Оля уже неоднократно намекала ему на смысл старой народной мудрости: «не можешь — не мучай».
Игорь сам сознавал, что из него толкового юриста не выйдет. Если честно, он предпочел бы заниматься физической работой, а не умственным трудом.
Но в глубине души он всё ещё верил, что отец желает ему только добра. До того дня, когда Оля не позволила ему пойти на экзамен с температурой почти под тридцать девять и настояла на том, чтобы он нормально отдохнул от всего мира, в том числе — от наставлений любящего родителя.
— Игорь, что это за безобразие! Почему ты не пришёл на экзамен?! Я специально договорился, чтобы ты мог пересдать, и…
— Пап, я заболел. У меня больничный, всё официально. Вчера была температура тридцать девять, сейчас вроде лучше, но всё равно…
— Да мне наплевать, тридцать девять у тебя или сорок два! Хоть тушкой, хоть чучелом ты должен был явиться и сдать эти чертовы…
