Родственники обменивались растерянными взглядами, не находя подходящих слов.
— Возможно… — риелтор поправил очки, — стоит тщательнее проанализировать все варианты. Составить финансовый план…
— Да, нам нужно время, — признался отец, нервно расстегивая пиджак. — Елена, дай нам неделю на обдумывание.
— Конечно, — она поднялась со стула. — Я не спешу. Только учтите: я могу спокойно оставить всё без изменений. Моя доля защищена законом, и я вправе распоряжаться ею по своему желанию.
С этими словами Елена собрала свои вещи и покинула квартиру. За её спиной остались ошеломлённые родственники.
Прошла неделя. Было заметно, что семья активно искала решение, но безуспешно. В итоге отец позвонил и пригласил на окончательный разговор. Когда Елена вошла, атмосфера ощутимо расслабилась.
— Мы всё обсудили, — начал отец, — у нас нет возможности собрать 700 тысяч на твою долю. Кредиты тоже не подходят.
— Понятно, — кивнула Елена.
— А ты действительно можешь приобрести нашу долю за 2,8 миллиона? — Анна взглянула с новым интересом. — У тебя есть такие средства?
— Часть уже накоплена, — пояснила Елена, — остальное возьму в банке. Мой бизнес полностью прозрачен, проблем с кредитом не ожидается. Погашать планирую в течение двух-трёх лет.
— Значит, мы теряем бабушкину квартиру, — вздохнула мать. — А где же нам жить?
— Ваша основная квартира никуда не исчезнет, — напомнила Елена. — Эта квартира давно не служит вашим постоянным жильём.
— Верно, — согласилась мать после паузы. — Что ж, тогда пусть будет так.
Решение далось им с трудом. С одной стороны, они были расстроены тем, что «младшая» оказалась способна выкупить всё имущество. С другой — 2,8 миллиона стали для них значительной поддержкой. Елена заметила, как Анна прикидывала: эти деньги очень пригодятся для семейных нужд.
— Хорошо, — отец достал телефон. — Пригласим нотариуса для оформления документов.
Елена лишь слегка кивнула. Вот и всё. Те, кто говорил «продай свою долю, ты здесь лишняя», теперь поняли, что перед ними не «простая швея», а успешный предприниматель с серьёзными возможностями.
Оформление заняло несколько недель, но прошло гладко — всем сторонам сделка оказалась выгодной. Родственники получили 2,8 миллиона, а Елена стала полноправной владелицей бабушкиной квартиры.
На небольшом чаепитии по случаю завершения сделки мать произнесла:
— Елена, прости нас… возможно, мы говорили с тобой слишком резко… Просто не ожидали, что ты сможешь…
Елена сделала глоток чая, улыбнувшись:
— Не волнуйтесь, мама. Главное — теперь мы лучше понимаем друг друга. Надеюсь, сможем продолжать общение. Но впредь, предлагая «продать и уйти», подумайте о моих желаниях.
Отец и сестра молчали, явно испытывая смешанные чувства. Однако Елена заметила, что конфликт постепенно утихает — все получили свою выгоду.
Позже она отправилась осматривать теперь уже свою квартиру. Повернув ключ в замке, вошла в знакомое пространство. Здесь всё ещё витал дух бабушки: старая мебель, пожелтевшие фотографии, детские рисунки на стенах… Теперь всё это принадлежало ей.
Пройдясь по комнатам, Елена вспомнила их слова: «Ты нам тут не нужна». А теперь именно она — хозяйка. «Интересно, поняли ли они теперь, кто я на самом деле?» — подумала она с лёгкой усмешкой.
У зеркала в коридоре она достала из кармана любимые бабушкины конфеты, ощутив внезапную грусть, и тихо произнесла:
— Спасибо тебе, бабушка. Ты подарила мне шанс, и я им воспользовалась.
Тишина квартиры отозвалась мягким эхом. Елена бережно разместила бабушкины фотографии по полкам и приняла решение: «Здесь я создам нечто особенное. Для себя и в память о тебе. И никто больше не сможет меня вытеснить.» Она защитила свои права и обрела настоящую свободу.
