— Я тебе говорю, мам, нормальный человек так не поступает! Мы с Машей скоро на улице окажемся, а у нее пять пустующих комнат! — Катя нервно постукивала ногтями по столу на кухне матери.
— Ну не пять, а четыре, — поправила дочь Тамара Сергеевна, подливая ей еще салата. — Ведь они там втроем проживают.
— Какая разница? Четыре или пять? Леонид постоянно на вахте, а она одна с Мишкой в огромной квартире бездельничает. А я что, не сестра Леониду? Можно же на месяц пустить! — Катя сердито ткнула вилкой в салат.
— Давай я еще раз с ней разговорюсь, — вздохнула Тамара Сергеевна, усаживаясь напротив дочери. — Возможно, она просто не осознает, насколько у тебя серьезные трудности.
— Ага, не осознает! Я ей по-украински сказала: меня хозяйка выгоняет через две недели, денег на новую квартиру нет. А она мне: «Катя, извини, но мы не можем тебя принять». И это после всего, что наша семья для нее сделала! — Она замолчала. — У нее пятикомнатная квартира, а меня с ребенком пускать не желает.
За окном начался дождь, капли забарабанили по карнизу. В углу кухни трехлетняя Маша увлеченно играла с плюшевым мишкой, не обращая внимания на разговор взрослых.
— Мам, помнишь, как мы с Леонидом помогали им с первым взносом за эту квартиру? А теперь она нос воротит, будто всегда была такой богатой.
Тамара Сергеевна неопределенно покачала головой. Она помнила ситуацию иначе. Леонид с Людмилой несколько лет копили на первый взнос, а Катя одолжила им совсем небольшую сумму, которую они давно вернули.
— Катиночка, может, у них есть причины? Может, ремонт или что-то подобное?
— Какой ремонт? — фыркнула Катя. — Я была у них месяц назад. Всё в идеальном состоянии. Просто она меня терпеть не может, вот и всё. Всегда так было. С того момента, как Леонид ее привел, я поняла — высокомерная. А теперь вообще… Маша! Не лезь туда! — крикнула она дочери, которая приблизилась к вазе на полке.
Тамара Сергеевна встала и осторожно убрала внучку от опасного предмета, заменив ее деревянной ложкой.
— Слушай, давай я позвоню Лене? Пусть он с ней поговорит.
— Звони, только толку мало. Он у нее под каблуком, что скажет — то и сделает.
Тамара Сергеевна нахмурилась. Такое описание совсем не походило на ее сына, которого она знала как рассудительного и самостоятельного мужчину.
— Нет, Леонид не такой. Он всегда за семью стоял горой.
— Вот именно! — подхватила Катя. — За семью! А я кто? Чужая что ли?
Людмила закрыла крышку ноутбука и устало откинулась на спинку кресла. День выдался напряженным — квартальный отчет никак не сходился, а начальник требовал результаты к утру. Часы показывали девять вечера. Мишка уже спал в своей комнате, наигравшись с новым конструктором.
Телефон завибрировал — звонил Леонид. Людмила улыбнулась и нажала кнопку ответа.
— Привет, родной! Как смена?
— Нормально, — голос мужа звучал немного напряженно. — Устал только. Люда, как ты там?
— Как обычно. Работа, дом, Мишка. Очень скучаем по тебе.
— Я тоже, — Леонид замолчал. — Слушай, мама звонила сегодня.
Людмила сразу напряглась. После последнего разговора со свекровью она догадывалась, о чём пойдет речь.
— И что она сказала?
— Про Катю говорила. У нее там проблемы с квартирой, вроде хозяйка хочет выселить…
— Леонид, — Люда осторожно подбирала слова, — мы уже это обсуждали. Я очень сочувствую твоей сестре, но ты помнишь, что было в прошлый раз, когда она у нас гостила?
— Помню, — вздохнул Леонид. — Но сейчас ситуация иная. У нее маленький ребенок.
— У нас тоже ребенок, — мягко напомнила Люда. — И я беспокоюсь о нем. Катя… ты же знаешь, какая она. Вечеринки до утра, сомнительные друзья, беспорядок.
— Да брось, она изменилась после рождения Маши.
— Правда? — в голосе Люды прозвучала горечь. — А кто два месяца назад оставил Машу у нас на выходные, пообещав вернуться в воскресенье вечером, а появился только во вторник днем? И даже толком не извинился.
В трубке повисло молчание. Леонид помнил эту историю — тогда ему пришлось срочно вылетать на вахту, а Люда осталась одна с двумя детьми и сорванными планами.
— Слушай, я понимаю твои опасения. Но, может, дадим ей еще один шанс? Всего на месяц, пока она не найдет новое жилье. Комнат у нас действительно много.
— Леонид, дело не в количестве комнат, — Люда чувствовала, как раздражение нарастает внутри. — А в том, что я буду одна с Мишей и Машей, плюс работа на удаленке. И мы оба знаем, что Катя не станет искать другую квартиру, если ей у нас понравится.
— Ну хорошо-хорошо, — сдался Леонид. — Я все понимаю. Просто мама переживает.
— Я знаю. И не хочу ссориться с твоей мамой или сестрой. Но нашу квартиру мы купили для своей семьи, а не в качестве приюта для всех родственников.
После звонка Люда долго не могла уснуть. Она ворочалась, размышляя о разговоре. Может, она действительно слишком жестока? Но образ Кати, устраивающей вечеринку в их гостиной, пока Мишка пытается заснуть в соседней комнате, не давал покоя.
***
День рождения Тамары Сергеевны планировался как семейный праздник. Люда специально взяла выходной, чтобы приготовить любимый салат свекрови и успеть привести Мишку в порядок. Они приехали одними из первых, и Люда сразу включилась в помощь на кухне.
— Тамара Сергеевна, давайте я порежу овощи для салата, — предложила она, закатывая рукава блузки.
— Спасибо, Людочка, — кивнула свекровь, но голос прозвучал холодновато. В последнее время их отношения заметно охладели.
На кухню заглянула соседка Нина с букетом цветов.
— Оленка, с днем рождения! Ой, а я вижу, вся семья собирается? — с любопытством оглядела кухню.
— Да, почти все уже здесь. Катя с Машей скоро подойдут.
Нина понимающе кивнула и, понизив голос, но достаточно громко, чтобы Люда услышала, проговорила:
— Как там Катиночка? Нашла новую квартиру?
— Пока нет, — со вздохом ответила Тамара Сергеевна. — С маленьким ребенком и такими ценами очень сложно.
— А у брата разве нет места? Мне кажется, у них огромная квартира.
Люда замерла с ножом в руке. Значит, соседям уже все известно. Интересно, в каком виде.
— Да, есть место, конечно, — Тамара Сергеевна многозначительно посмотрела в сторону невестки. — Только не всегда родственники готовы помочь.
Люда почувствовала, как лицо покраснело. Она хотела ответить, но в этот момент в дверь позвонили — пришли Катя с дочкой.
Маленькая Маша сразу бросилась к бабушке, а Катя, выразительно вздохнув, села на стул.
— Еле добрались! Представляешь, мам, хозяйка вчера намекнула, что может выселить нас раньше срока. Говорит, нашла квартирантов, которые готовы платить больше.
— Ой, бедная ты моя, — запричитала Тамара Сергеевна, обнимая дочь. — И что теперь делать?
— Не знаю, — Катя развела руками и бросила быстрый взгляд на Люду. — На новую квартиру денег нет, а жить негде. Может, у папы поживем сначала…
— У отца? — воскликнула Тамара Сергеевна. — Там же ужасные условия! И район неблагополучный. С ребенком туда нельзя.
Люда продолжала нарезать овощи, делая вид, что не слышит разговора. Но от нее не ускользнуло, как Катя демонстративно вздыхает и бросает на нее выразительные взгляды.
К вечеру собрались все приглашенные: друзья Тамары Сергеевны, соседи, родственники. Игорь Викторович, отец Леонида и Кати, тоже пришел, хотя с бывшей женой общался сухо и формально.
После поздравлений и подарков все уселись за стол. Люда оказалась между свекром и какой-то дальней родственницей, а напротив сидела Катя, которая немедленно стала центром внимания.
— Катиночка, ты всё такая же красавица, — заметила тетя Наташа, двоюродная сестра Тамары Сергеевны. — Как ты одна с ребенком справляешься после развода?
— Тяжело, конечно, — вздохнула Катя. — Особенно сейчас, когда нас из квартиры выгоняют. Не знаю, куда деваться.
— Как это — выгоняют? — возмутился Игорь Викторович. — А этот… Сергей у тебя? Алименты платит?
— Папа, какие алименты? — скривилась Катя. — Ты же знаешь Сергея. Как уехал, так и пропал. Говорит, денег нет.
— Тогда надо в суд подавать! — заявил свекор, ударив вилкой по столу.
— Я уже подавала, — махнула рукой Катя. — Толку мало. Он официально нигде не работает.
— А где ты сейчас живешь, Катиночка? — поинтересовалась соседка Нина.
— Пока в съемной квартире, но хозяйка выгоняет. Говорит, срочно нужна квартира для родственников.
— И что же будешь делать, бедняжка? — взмахнула руками тетя Наташа.
Катя выдержала драматическую паузу и произнесла, глядя прямо на Люду:
