Тамара взглянула на дочь и заметила, как та сжала губы, стараясь сдержать слёзы, и что-то внутри неё окончательно разрушилось.
— Хватит, — тихо, но решительно произнесла она. — Я больше не позволю вам так обращаться с моей дочерью.
— Что, простите? — свекровь выглядела искренне поражённой.
— Я сказала — хватит. Вы годами игнорировали Ольгу, относились к ней словно к человеку второго сорта. Всегда отдавали предпочтение Игорю. Это несправедливо и неправильно.
— Тамара! — строго предупредил её Сергей. — Не при ребёнке!
— А когда? Когда ты собираешься обсудить это? Когда твоя мать окончательно убедит Ольгу, что она хуже своего кузена?
Марина Петровна побледнела.
— Как ты смеешь? Я всегда любила Ольгу!
— Это не так, — тихо произнесла девочка. — Вы любите только Игоря. Вы даже не хотели, чтобы я приезжала на дачу, хотя там будут жить чужие дети.
Марина Петровна перевела взгляд на сына.
— Сергей, ты слышишь, как твоя жена настраивает ребёнка против меня?
— Мама, Тамара права. Ты действительно по-разному относишься к детям…
— Предатель! — вскричала свекровь. — Я столько для тебя сделала, а ты…
— Знаете что, — перебила Тамара, — мы с Ольгой в любом случае не поедем на вашу дачу этим летом. Мы приобрели свой участок.
— Что? — свекровь уставилась на неё.
— Да, я купила дачный участок. Небольшой, но наш собственный. Мы с Ольгой проведём там лето, будем восстанавливать дом и сажать сад.
Марина Петровна презрительно усмехнулась.
— Купить можно только то, на что хватает денег и ума. Я даже боюсь представить, что вы там приобрели на учительскую зарплату. Какую-нибудь развалюху?
— Это наша развалюха, — спокойно ответила Тамара. — И знаете что? Можете не беспокоиться. Мы больше не будем проситься на вашу дачу. Никогда.
— Ну и прекрасно! Я бы всё равно вас не пустила!
Тамара медленно поднялась из-за стола.
— Вы не хотите, чтобы мы приезжали на дачу, а мы не хотим, чтобы вы навещали нас в квартире, — резко сказала она. — Собирайте вещи. Вы здесь больше не останетесь.
***
После ухода свекрови воцарилась тяжёлая тишина. Ольга ушла в свою комнату, а Тамара с Сергеем сидели на кухне, избегая взгляда друг друга.
— Как ты могла так разговаривать с моей мамой? — наконец спросил Сергей.
— А как твоя мама могла так относиться к нашей дочери все эти годы? — отпарировала Тамара. — Ты слеп или просто не хочешь видеть? Она откровенно отдаёт предпочтение Игорю. Всегда отдаёт.
— Ты преувеличиваешь…
— Нет, Сергей. Я долго молчала, думала, что это только моё впечатление. Но сегодня даже Ольга это сказала. Твоя мать отказалась взять её на дачу, хотя там будут жить посторонние с детьми. Как это объяснить?
Сергей молчал.
— Я больше не позволю никому обижать мою дочь, — тихо, но решительно заявила Тамара. — Даже твоей матери. Даже тебе.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты должен выбрать сторону. Либо признаешь проблему и помогаешь мне наладить уважительные отношения с твоей матерью, либо я сама буду решать этот вопрос. Но знай — молчать я больше не намерена.
Сергей поднялся из-за стола.
— Мне нужно подумать. Я на пару дней поеду к Алексею.
После его ухода Тамара заглянула в комнату к дочери. Ольга сидела на кровати, рассматривая альбомы с засушенными растениями.
— Мы завтра поедем на нашу дачу в Приморск? — спросила она, подняв глаза на маму.
— Да, дорогая. Поедем и решим, что делать в первую очередь.
На следующий день они отправились на участок. Дом действительно требовал ремонта — облупившаяся краска, старые окна, скрипучие полы. Но место оказалось замечательным: вокруг сосны, чистый воздух, неподалёку небольшое озеро.
Пока Тамара осматривала дом, оценивая объём работы, к ним подошла пожилая пара — соседи по участку.
— Здравствуйте! — приветливо улыбнулась женщина. — Я Светлана Николаевна, а это мой муж Александр Васильевич. Мы очень рады, что участок наконец купили. Два года он пустовал.
