Нина Ивановна, сидя за семейным столом, произнесла:
— Тамара, ты ведь не против, если мы внесём дом в реестр как совместно нажитое имущество?
— Извините, а где вы были, когда мы его наживали? — в недоумении ответила Тамара.
— Я вносила деньги. Это юридический факт. Владимир же твой муж. Он имеет право на свою долю. А я, как инвестор…
— Какой ещё инвестор?! Вы перевели мне на шкаф!
— Шкаф — часть дома. А часть — это доля. Логично, правда?
Владимир молча жевал, а потом произнёс:
— Мам, давай помедленнее. Я думал, что дом — наш общий.
Тамара кивнула, словно поняла, что разговаривает не с мужем, а с диваном. Но этот диван знал, что такое предательство.
— Да, общий. Когда кредит гасится с моей зарплаты, мебель покупается за мои премии, а твоя главная задача — нажимать кнопку «принеси борщ». Конечно, общий. Мы — настоящая корпорация.
— Ты стала злой, Тамара, — заметил Владимир. — Раньше ты была другой.
— Раньше ты работал. А теперь просто сидишь и считаешь мои деньги.
Нина Ивановна поднялась со стула.
— Посмотрим, кто из нас злее. Я проконсультируюсь с юристом.
Тамара усмехнулась.
— Только не забудьте взять борщ. Без него у вас дело не сдвинется с места.
На этом обед завершился. Вместе с ним исчезла и иллюзия «мы — семья».
Впервые за долгое время Тамара осталась в доме одна. Она вышла на веранду, села на ступеньку, обхватила колени руками и взглянула на лес. Кот Барсик тихо потерся о её ногу.
— Ну что, Барсик… Будем бороться за шкаф или сразу за дом?
Кот молчал. В отличие от людей, его отличало чувство такта.
Тамара проснулась от странного звука. Это был не кот, не пение птиц и даже не тревожный звонок ипотеки в её голове. Это звучал голос Владимира.
— …И можно подать в суд. Ты понимаешь, это не просто подарок. Это инвестиция. И потом, я же тоже живу в этом доме, значит, имею право. Мама сказала, это называется «доля в совместно нажитом».
Он говорил по телефону. Стоял на кухне в трусах с арбузами, пил её кофе из кружки с надписью «Я начальник, мне виднее» и рассуждал, как бы отобрать у неё квадратные метры.
— Ты это кому говоришь? — спросила она, заходя на кухню. — Юристу или сразу рейдерам?
Владимир вздрогнул, словно кот, испуганный каплями от блох.
— Тамара, зачем ты пугаешь? Я просто… консультируюсь. С Евгением. Он служил со мной в армии. У него жена работает в МФЦ.
— Если жена в МФЦ, тогда юридическая сила аргумента зашкаливает. А что дальше? Спрошу у таксиста, как продать мне почку и купить себе «Ладу Гранту»?
— Не передёргивай, — пробормотал Владимир. — Просто ты ведёшь себя так, будто это всё только твоё. А мы кто? Пыль под плинтусом?
Тамара глубоко вдохнула. Медленно.
