Тамара улеглась на свою половину кровати, повернувшись лицом к стене. За дверью доносились голоса — Нина Петровна и Владимир Михайлович обсуждали что-то.
— Здесь неудобно, — прозвучал голос Владимира Михайловича. — Спина заболит.
— Потерпи немного, Володя. Возможно, дети уступят нам спальню, а сами будут спать на диване.
Следующее утро началось с громких звуков на кухне. Тамара проснулась около половины шестого из-за перестановки мебели. Нина Петровна решила изменить обстановку — кухонный стол теперь стоял у окна, стулья были повернуты в другую сторону, микроволновка переместилась на холодильник.
— Что вы творите? — Тамара остановилась в дверях, наблюдая за происходящим беспорядком.
— Я делаю удобнее. Теперь солнце не будет слепить во время завтрака. И вообще, дорогая, почему сковородки у тебя в нижнем шкафу? Это неправильно. Тяжёлое должно находиться сверху, а лёгкое — снизу.
Женщина молчала, осознавая бессмысленность спора. Свекровь уже переставила всю посуду по своему усмотрению. Чтобы найти обычную чашку, теперь придётся обыскать все полки.
В ванной находился Владимир Михайлович. Свёкор неспешно брился, напевая какую-то мелодию. На полочке вместо косметики Тамары располагались его принадлежности — одеколон, помазок, бритвенный станок.
— Владимир Михайлович, мне на работу через сорок минут! — воскликнула Тамара.
— Подожди, дорогая. Старому человеку тоже нужно привести себя в порядок.
Из-за опоздания на двадцать минут начальник сделал Тамаре выговор и пригрозил лишением премии при повторном нарушении.
Вечером женщина застала дома целое собрание — Нина Петровна пригласила трёх подруг из прежнего района. Дамы устроились в гостиной, громко обсуждая соседей и цены на продукты. Стол был заставлен чашками и тарелками — использовался парадный сервиз.
— А вот и хозяйка! — воскликнула свекровь. — Тамара, познакомься — это Ольга Ивановна, Ирина Васильевна и Галина Степановна.
Женщины осмотрели невестку оценивающими взглядами.
— Какая худенькая, — заметила Ольга Ивановна. — Наверное, на диетах сидит?
— Именно! — подхватила Нина Петровна. — Всё эти модные крупы ест. А мужу нормальный обед не готовит.
Тамара ушла в спальню, стараясь не слушать обсуждение своей персоны. На кровати лежали пакеты — свекровь сходила на рынок и закупила продукты. Свинина, сало, картошка мешками. Холодильник был заполнен под завязку, а овощи и фрукты Тамары выброшены в мусорное ведро.
На четвёртый день совместного проживания Нина Петровна взялась за генеральную уборку. Точнее, за то, что сама называла уборкой — она переставила всю мебель в гостиной, сняла и выбросила лёгкие летние занавески, повесив вместо них тяжёлые гардины из своих запасов.
— Зачем вы выбросили мои занавески? — Тамара держала в руках смятую ткань, извлечённую из мусорного пакета.
— Это тряпки, а не занавески. Теперь в комнате смотрится солидно.
Алексей приходил с работы поздно, усталый. На все попытки жены поговорить отвечал лаконично — родители пожилые, нужно потерпеть. Когда Тамара заводила разговор о сроках, муж раздражался.
— Ты что, хочешь выдворить моих родителей на улицу?
— Я хочу спокойно жить в своей квартире!
— Это наша квартира. И мои родители имеют право погостить.
— Погостить — это неделя, максимум две. А не переезд с чемоданами!
На пятый день Владимир Михайлович сломал кофеварку. Дорогую, привезённую из Италии. Свёкор попытался сварить в ней обычный молотый кофе, засыпав его прямо в резервуар для воды.
— Ерунда какая-то, а не техника, — пробормотал Владимир Михайлович. — В турке надо варить, как люди.
В это время Нина Петровна решила навести порядок в платяном шкафу. Все вещи Тамары были сложены в пакеты и вынесены на балкон.
— Моль заведётся, если так хранить, — объясняла свекровь. — А мои вещи обработаны специальным средством.
На шестой день терпение Тамары начало иссякать. Утром женщина снова опоздала из-за Владимира Михайловича, занявшего ванную. На работе получила выговор. Вечером обнаружила, что Нина Петровна выбросила её комнатные растения — якобы из-за грязи и мошек.
— Алексей, это невыносимо! — Тамара пыталась достучаться до мужа. — Твои родители разрушают мой дом!
— Не преувеличивай. Мама просто хочет помочь с хозяйством.
— Помочь? Она выбросила мои вещи, сломала технику, переставила всю мебель!
— Ну и что? Мебель можно вернуть на место.
— Дело не в мебели! Я не могу жить в собственной квартире!
Муж отмахнулся и ушёл смотреть телевизор с отцом. Мужчины обсуждали футбол, не обращая внимания на страдания Тамары.
Седьмой день стал переломным. Женщина вернулась с работы раньше обычного — отпросилась, сославшись на головную боль. Дома царила тишина. Родителей мужа не было — видимо, ушли по делам. Тамара прошла в гостиную и была поражена.
Её рабочий стол был разобран. Ноутбук сдвинут в угол, документы сложены в коробки, папки с важными бумагами свалены кучей на полу. А на месте стола теперь стояла старая швейная машинка Нины Петровны.
— Что это? — Тамара не могла поверить своим глазам.
Входная дверь захлопнулась. Вернулись родители Алексея.
— А, ты уже дома, — Нина Петровна вошла в гостиную. — Я немного переставила мебель. Мне нужно место для шитья. А твои документы я аккуратно сложила.
— Это не просто документы! Это важные бумаги с работы! Контракты!
— Ну и что? Они же не пропали. В коробках лежат.
Тамара смотрела на свекровь и понимала — дальше терпеть нельзя. Эти люди не собираются уезжать. Напротив, обживаются всё основательнее.
— Нина Петровна, Владимир Михайлович, — женщина говорила спокойно, хотя внутри всё кипело. — Собирайте вещи. Вы уезжаете сегодня.
Свекровь раскрыла глаза.
— Что? Как это мы уезжаем?
— Очень просто. Это моя квартира. Я не давала согласия на ваш переезд. Неделя прошла, гостевой визит окончен.
— Да ты что себе позволяешь! — Нина Петровна покраснела от возмущения. — Алексей! Иди сюда немедленно!
Но Алексея не было. Муж ещё не вернулся с работы.
— Можете ждать сына, можете не ждать. Но вещи собирайте, — Тамара направилась в спальню и начала укладывать одежду свекрови в чемоданы.
