— Есть, конечно, — кивнула я. — Но пришлось бы долго ждать. А я не хочу, чтобы мама отказывалась от своих любимых занятий: чтения, разгадывания кроссвордов, книг. Жить с плохим зрением очень тяжело. Она всю жизнь трудилась без перерывов. Хочу, чтобы сейчас ей было комфортно, хотя бы на пенсии…
Я замолкла на полуслове. Увидела, как у старушки заблестели глаза. Она опустила голову, но по дрожи в плечах стало ясно — она плачет. И вдруг ко мне пришло острое чувство жалости. Обида, которая долго накапливалась, исчезла без следа.
Осторожно обняла её. Боялась, что сейчас начнётся новый приступ раздражения. Людмила Ивановна напряглась, будто собиралась вырваться, но затем вся прижалась ко мне. Я была поражена! Она рыдала, не в силах остановиться.
— Прости меня, — тихо сказала она спустя долгую паузу. — Я была несправедлива. Не знаю, что на меня нашло… Я ведь не такая уж злая…
— Всё в порядке, ничего страшного, — я погладила её по седым волосам.
Мне стало немного неловко от этой неожиданно мягкой стороны женщины. Хотела снять напряжение:
— Просто мы с самого начала не поняли друг друга. Наши отношения не сложились, так сказать…
— Нет, это не то! — воскликнула она, выпрямляясь и освобождаясь из моих объятий.
Я испугалась вспышки гнева. Но Людмила Ивановна крепко схватила мою руку и, слегка дрожа, произнесла:
— Я должна признаться… Я мстила тебе за свою дочь. Тамара предпочитает нанимать сиделок, а не быть рядом. Приходит лишь раз в месяц — чтобы передать деньги. Отстранила внуков, словно я — какая-то зараза, будто старость — это стыд и мерзость. Как будто её нужно скрывать. В глубине души я надеялась, что если ты уйдёшь, Тамара наконец примет меня к себе…
Так мы и плакали вместе. После этого наши отношения коренным образом изменились. Сначала мы осторожно подбирали слова, а потом начали делиться жизненными историями. Она рассказывала о том, как одна воспитывала дочь, как боролась за её будущее. Я же говорила о своём необычном браке на расстоянии: Алексей Иванович трудился на стройке в другой Виннице, чтобы выплатить кредит за квартиру, а я оставалась в городе. Детей у нас пока не было — не могли себе позволить. Хотя и очень желали.
