В доме наконец-то потеплело, картофель уже сварился. Олеся нашла на кухонной полке бутылку с подсолнечным маслом. Заварив в кружке малиновый лист, она отпила горячего чая, и тепло сразу разлилось по телу. Сняв с себя материнскую толстовку, девочка легла на кровать и быстро уснула.
Проснулась она из-за шума. В комнате беседовали соседи – баба Надежда, дед Виктор и незнакомый мужчина.
– Марина Ивановна, – обратился незнакомец к бабе Надежде, – возьми девочку к себе на пару дней, отцу я уже позвонил, он приедет в воскресенье.
Сейчас из района приедут следователь и врач, я их здесь встречу.
Баба Надежда попыталась подобрать Олесе одежду, но ничего подходящего не нашла, поэтому надела на девочку ту же материнскую толстовку, а сверху плотно обмотала старым бабушкиным платком.
Когда они вышли в коридор, Олеся заметила, что возле поленницы лежит нечто, укрытое двумя мешками. Из-под одного выглядывала нога в материнском ботинке.
Баба Надежда отвела Олесю к себе домой и поручила мужу затопить баню. Она вымывала девочку, тщательно пропарила ее березовым веником, затем завернула в большое полотенце и посадила в предбаннике ждать. Через несколько минут вернулась с чистой одеждой.
Олеся расположилась за столом в байковой пижаме и шерстяных носках. На голове у нее был повязан белый платок с голубой крапинкой. Перед ней стояла тарелка с борщом.
В комнату вошла женщина, посмотрела на Олесю и тяжело вздохнула.
– Вот, Марина Ивановна, – протянула она бабе Надежде большой пакет, – кое-какие вещи для девочки. Мои уже малы. Тут даже зимняя куртка есть. Какое горе…
– Спасибо, Людмила, – ответила баба Надежда и обратилась к Олесе, – поела? Пойдем, я тебе в другой комнате мультфильмы включу.
В этот и последующий день к Марине Ивановне заходили еще несколько женщин. Из обрывков разговоров девочка поняла, что маму случайно нашли замерзшей в сугробе. А еще – кто-то позвонил отцу, и он скоро приедет.
Олеся испытывала жалость к маме и скучала по ней. Ночью, чтобы никто не услышал, она тихо плакала, укрывшись с головой одеялом.
Приехал отец. Девочка с интересом рассматривала высокого темноволосого мужчину, которого практически не помнила. Она немного боялась его и держалась в стороне. Он же внимательно смотрел на дочь и лишь однажды, во время знакомства, неловко погладил ее по голове.
Отец не мог задержаться надолго, поэтому на следующий день они уехали. Перед отъездом он закрыл ставни, плотно заколотил окна и двери досками крест-накрест и попросил соседей присматривать за домом.
Баба Надежда на прощание сказала Олесе:
– У отца есть жена – Тамара. Она станет тебе матерью. Слушай ее во всем и не перечь. Помогай по дому, тогда она тебя полюбит. Кроме отца у тебя никого нет, и другого дома, кроме его, тоже не будет.
Однако Тамара так и не смогла полюбить Олесю. У женщины не было своих детей, и, видимо, она не знала, что значит любить ребенка. Тем не менее, девочку она не обижала, следила, чтобы Олеся всегда была аккуратно одета, хотя новые вещи покупала редко, довольствуясь тем, что ей приносили коллеги и знакомые.
Сразу после приезда отца Тамара «позаботилась» и устроила девочку в детский сад. По утрам она сопровождала ее туда, а по вечерам забирала после работы. Дома она сразу принималась за ужин или другие хозяйственные дела, а Олеся оставалась в своей комнате, смотрела в окно или рисовала.
Отец тоже редко разговаривал с дочерью, считая, что делает для нее всё необходимое: кормит, одевает, обувает – что еще требовать?
