Холодный зимний ветер проникал до самых костей, скользя по древним улочкам и словно напоминая о тех временах, когда здесь ещё жили люди с добрыми сердцами и открытыми глазами. На фоне выцветших стен и облупившихся вывесок, в тени Коблево, стояла пожилая женщина. Её лицо было покрыто сетью морщин, каждая из которых словно хранила отдельную историю страданий, стойкости и утерянных надежд.
В руках она сжимала изношенную холщовую сумку, наполненную пустыми бутылками — последние «сокровища», которые можно было обменять на несколько монет. Её глаза блестели от слёз, стекавших по щекам и замерзавших на морозном воздухе.
— Доченька, пожалей… — прошептала она дрожащим голосом, будто опасаясь, что слова унесёт ветер. — Третий день хлеба во рту не было… Денег совсем нет… хоть кусочек…
Продавщица за стеклянной дверью равнодушно покачала головой.
— У нас Коблево, а не приём стеклотары, — холодно ответила она. — Видишь вывеску? Пункт приёма — вон там, и до двенадцати. Опоздала — твои проблемы.
Старушка растерянно сжала сумку. Она и не подозревала, что пункт работает до полудня. Ещё несколько лет назад ей и в голову не приходило собирать бутылки. Когда-то она была учительницей — строгой, но справедливой, с гордо выпрямленной спиной и уважением у учеников. Но теперь… теперь она стояла у киоска, словно нищенка, ощущая горький вкус унижения.
— Ну, — немного смягчилась продавщица, — завтра приходи пораньше. Сдашь бутылки — накормлю.
— Дайте хоть четверть буханки… — умоляла женщина. — Отдам завтра. Голова кружится, сил нет…
— Нет, — отрезала та. — У меня очередь, не задерживай.
В этот момент к окошку подошёл мужчина в тёмном пальто. Продавщица сразу преобразилась:
— Игорь Михайлович! Как здорово, что вы зашли! Сегодня у вас любимый хлеб — с орехами и сухофруктами, слойки свежие, с абрикосом.
— Хлеб и шесть слоек, — коротко произнёс он, доставая кошелёк.
Передавая деньги, Игорь невольно заметил в тени пожилую женщину. Что-то в её облике задело память. Особенно взгляд задержался на старинной броши в форме цветка, прикреплённой к её пиджаку.
Через полчаса он уже ехал в своём чёрном автомобиле, но образ женщины не отпускал его. В памяти неожиданно всплыли школьные годы, запах свежего хлеба и добрые, строгие глаза его учительницы…
— Нина Сергеевна… — выдохнул он. — Это же она!
⸻
Продолжение
Игорь не мог уснуть той ночью. Лежал в тёмной спальне, слушая ровное дыхание жены, и снова видел худое лицо, обветренные руки, ту самую брошь. В памяти оживали сцены из детства: он, худенький мальчик в поношенной куртке, сидит за партой, а Нина Сергеевна наклоняется, тихо подсказывает, как решить задачу. После уроков она приглашала его к себе: «Поможешь снег у калитки убрать — и иди, угощу пирогом». Она никогда не говорила «на, возьми» — всегда находила повод, чтобы он не чувствовал себя обделённым.
Утром Игорь заехал к палатке. Было ещё темно, но старушки там не оказалось. Он спросил у продавщицы:
— Вчера у вас пожилая женщина просила хлеб… Вы не знаете, где она живёт?
Та пожала плечами:
— Да мало ли тут таких… Старуха с бутылками? Кажется, возле Красноград её часто вижу.
Игорь направился туда. Полдня он бродил между лотков, заглядывал в лица прохожих. И вот, у старого павильона с надписью «Чай, специи» он увидел её — она рылась в мусорном контейнере.
— Нина Сергеевна? — тихо позвал он.
Она обернулась. Сначала в глазах мелькнуло непонимание, потом — лёгкая тень узнавания.
— Пашлик?.. — прошептала она. — Неужели это ты?
Он подошёл, обнял её — и почувствовал, как сильно она истощена.
— Пойдёмте, — сказал он твёрдо. — Здесь вам не место.
Вместо ответа она устало опустила взгляд.
— Не надо, Пашлик… Я никому не нужна.
— Неправда, — он взял её за руку. — Вы нужны мне.
Через час она уже сидела в его кабинете. Он заказал обед, и, пока она осторожно ела суп, Игорь слушал её рассказ. Оказалось, что после выхода на пенсию она жила одна. Муж давно умер, детей не было. Пенсии хватало лишь на коммунальные платежи. Потом начались болезни, лекарства стали отнимать всё, а соседи продали её квартиру — уговорили оформить доверенность, обещали «помочь». В итоге выгнали. С тех пор она снимала угол у знакомых, но в последнее время и на это не хватало.
Игорь слушал — и внутри его охватывала злость.
— Вы будете жить у меня, — сказал он. — И точка.
Она хотела возразить, но он не дал. Вечером он привёз её домой. Ольга, узнав, кто это, молча обняла старушку и сказала:
— Мы всегда будем вам рады.
На следующий день Игорь начал искать юриста, чтобы вернуть Нине Сергеевне квартиру. Но это оказалось непросто: документы были оформлены грамотно, закон оказался на стороне обманщиков. Однако он не из тех, кто сдается.
