Тяжесть тайны сковывала Игоря, словно свинцовая плита. Дома он стал замкнутым и рассеянным. Раньше ему доставляло радость слушать рассказы Ани о школьных событиях или играть с Ваней и его машинками.
Сейчас же он просто находился рядом, а мысли его витали далеко — в курортной клинике, в тесной квартире Тамары, в прошлом. Елена заметила это почти сразу. Она была чуткой и внимательной супругой. — Игорь, что с тобой происходит? — спросила она однажды вечером, когда дети уже спали.
Они сидели в гостиной. Игорь безучастно уставился в темный экран телевизора. — Ты в последний раз какой-то не такой. Проблемы на работе? — Да, есть один сложный проект. Инвесторы волнуются, — он снова соврал, и эта ложь показалась ему отвратительной на вкус. — Ты всегда справлялся с таким. Может, расскажешь? Мне станет легче, если разделю с тобой. Он посмотрел на нее. Красивая, любящая, доверчивая. Его Елена. Его тихая гавань. Но он собирался взорвать эту гавань. Или превратить ее в болото обмана. — Всё в порядке, честно. Просто устал, — он попытался улыбнуться, но улыбка получилась жалкой.
Днем он занимался организационными вопросами. Связался с клиникой, получил официальный счет. Сумма оказалась огромной. Чтобы перевести деньги, пришлось снять почти все средства со своего «черного» счета. Он сидел в банковском приложении, палец завис над кнопкой «Подтвердить».
Это был Рубикон. Обратной дороги не было. Он нажал. Деньги ушли. На мгновение стало легче, словно он выполнил важный долг. Но потом пришло ощущение последствий.
Он стал еще более нервным. Постоянно проверял телефон, ожидая сообщений от Тамары. Переписка была короткой, по делу: «Визы готовы», «Билеты куплены на вторник», «Дениса положили на дооперационное обследование». Каждое сообщение словно маленький укол совести. Однажды вечером телефон, забытый на столике в гостиной, завибрировал. На экране высветилось: «Тамара И.». Елена, проходя мимо, мельком взглянула на экран.
— Тамара И.? Это кто? Новая помощница? Сердце Игоря упало куда-то вниз. — А… да. По новому проекту, — пробормотал он, хватая телефон. — Работа, даже вечером нет покоя. Он ушел в кабинет, чтобы ответить. Но Елена смотрела ему вслед долгим, задумчивым взглядом. Она не была наивной. В ее глазах зародилось первое семя сомнения.
Развязка наступила через пару дней. Игорь был в душе, когда ему позвонила Тамара из Курортного. Она говорила взволнованно: Дениса готовят к операции, всё идёт по плану, профессор Дьяков сказал, что шансы хорошие. Игорь что-то отвечал, пытался поддержать её, и в этот момент в ванную вошла Елена с его халатом. Она не услышала начала разговора, но ясно расслышала последнюю фразу:
— Держись, Тамара. Я мысленно с вами. Всё будет хорошо, я верю. Он обернулся и увидел её лицо. Бледное, с широко раскрытыми глазами, в которых плескался ужас и непонимание. — С кем ты мысленно? С какой Тамарой? С «помощницей по проекту»? — её голос дрожал от напряжения.
Он понял, что это конец. Продолжать врать было бессмысленно и подло. — Елена, нам нужно поговорить, — сказал он, выключая телефон. — О да! — она горько усмехнулась.
— Нам определённо нужно поговорить, Игорь. Они прошли в спальню. Елена села на край кровати, сжавшись, готовая к удару. Игорь стоял перед ней, чувствуя себя преступником на суде. — Кто она? — спросила Елена тихо, но настойчиво. Он начал рассказывать. О своей жизни до неё, о Тамаре, о ссоре. О её визите. О сыне. О болезни. Говорил долго, сбивчиво, стараясь ничего не упустить, надеясь, что она поймёт. Что она увидит его дилемму. С каждым его словом лицо Елены становилось всё более каменным. Когда он закончил, она долго молчала, глядя в одну точку.
— Значит, у тебя есть сын. Четырнадцать лет, — произнесла она безжизненным голосом. — И все эти годы… все наши пятнадцать лет… ты жил с этой тайной? — Нет! Я не знал! Клянусь, не знал! — воскликнул он. — Я сам узнал об этом две недели назад. — Но ты мне не сказал! — она вскинула на него глаза, и в них была такая боль, что Игорь отшатнулся. — Две недели ты лгал мне в лицо! Ты воровал наши деньги, общался с ней за моей спиной, жил двойной жизнью! Ты решил, что имеешь право принимать такие решения за нас обоих! — Это были мои личные деньги… — У нас нет «твоих» и «моих» денег, Игорь! У нас семья! Или была… — она запнулась. — Дело не в деньгах. Дело в доверии. Ты его уничтожил. Ты растоптал всё, что у нас было.
— Елена, я боялся потерять тебя! Не знал, как сказать… — Лучше бы сказал сразу! — закричала она, и по её щекам покатились слёзы. — Лучше горькая правда, чем эта сладкая ложь! Я жила в выдуманном мире с человеком, которого, оказывается, совсем не знаю! Кто ты, Игорь? Кто ты на самом деле? Он не знал, что ответить. Он и сам перестал понимать, кто он. В этот момент он был просто человеком, который своими руками разрушил то, что любил больше всего на свете. Первая трещина в монолите их семьи превратилась в бездонную пропасть.
***
Утро после признания встретило Игоря гулкой, неестественной тишиной. Он вышел из кабинета, где провел бессонную ночь на диване, и обнаружил Елену в детской. Она молча и методично укладывала вещи Ани и Вани в дорожную сумку.
— Елена, что ты делаешь? — его голос звучал хрипло от отчаяния. Она не обернулась, продолжая складывать детскую одежду. — Мы едем к маме. — Зачем? Не вовлекай детей, прошу тебя.
Тогда она выпрямилась и посмотрела на него. В её глазах не было слёз — лишь холодная, выжженная пустота. — А что мне делать, Игорь? Сказать им, что их папа, самый лучший и честный человек на свете, на самом деле скрывал огромную тайну? Объяснить, что у них внезапно появился взрослый брат, о котором никто не знал, потому что наш дом — это декорация, построенная на лжи? — она говорила тихо, но каждое слово было словно удар. — Нет. Я скажу им, что мы едем в гости к бабушке. Это самое малое, чем я могу их сейчас защитить. От твоей правды.
Через полчаса она разбудила детей. Игорь слышал из гостиной их сонные, но радостные голоса — внезапная поездка к бабушке казалась им приключением. Когда они спустились вниз, уже одетые, Ваня подбежал к нему.
— Пап, а ты с нами? Сердце Игоря разорвалось. Он опустился на колени, чтобы быть на одном уровне с сыном, и с трудом выдавил слова: — Нет, малыш. У папы очень срочная работа. Будьте умницами у бабушки, хорошо?
Он крепко обнял сначала Ваню, затем Аню, вдыхая родной запах их волос и осознавая, что теряет их. Елена стояла у двери с сумками в руках, глядя в сторону, с лицом, похожим на маску. Она взяла детей за руки и, не прощаясь, вышла за порог. Дверь тихо щелкнула, отрезая его от прежней жизни.
Дом, который еще вчера был оплотом уюта, превратился в гулкую пустую коробку. Игорь ходил из комнаты в комнату, натыкаясь на забытые игрушки Вани, на раскрытую книгу Ани. Тишина давила, сводила с ума. Он потерял их. Ради чего? Ради долга перед ребёнком, которого он едва знал? Впервые за много лет он позволил себе слабость.
Сел на пол в гостиной и закрыл лицо руками. Не было ни слёз, ни крика. Лишь глухая, всепоглощающая пустота. Он принял решение, и вот его цена. Днём позвонила Тамара. Её голос звучал сдержанно, но с тревогой. — Игорь, операция назначена на завтрашнее утро. Денис боится. Он… он спрашивал о тебе.
— Что он спрашивал? — хрипло спросил Игорь. — Спрашивал, приедешь ли ты. Сердце Игоря сжалось. Мальчик, который еще неделю назад смотрел на него с враждебностью, теперь ждал его. В самый страшный момент своей жизни он хотел, чтобы отец был рядом. Отец, которого он только что обрел. И Игорь понял, что должен сделать. Его семья здесь, в Одессе, разрушена. Возможно, временно, а возможно, навсегда. Но там, в Курортном, был его сын, которому он был нужен прямо сейчас.
Он купил первый попавшийся билет до Коблево. Через несколько часов уже ехал в такси в сторону клиники. Он не знал, что скажет Денису. Не представлял, как себя вести. Он просто следовал зову крови, инстинкту, который оказался сильнее страха и отчаяния. Он нашёл их в палате. Тамара сидела у кровати, осунувшаяся, с покрасневшими от слёз глазами.
Денис лежал, опутанный проводами и капельницами, и смотрел в потолок. Когда Игорь вошёл, Денис повернул голову. В его глазах мелькнула тень облегчения. — Приехал… — прошептал он. — Приехал, — кивнул Игорь, подходя ближе. Он сел на стул с другой стороны кровати.
— Как ты, боец? — Страшно, — честно признался мальчик. — Мне тоже, — так же честно ответил Игорь. — Но профессор Дьяков — лучший в мире. Он сделает всё, как надо. А мы с мамой будем здесь. Ждать тебя. Он впервые сказал «мы с мамой», объединив себя с Тамарой в одну команду. И это прозвучало на удивление естественно. Он провёл в палате весь вечер.
Они почти не разговаривали. Просто находились рядом. Игорь рассказывал забавные истории из своего детства, Денис иногда слабо улыбался. Тамара молча смотрела на них, и в её взгляде больше не было отчаяния. Были слабые проблески надежды.
