После свадьбы, когда сумерки постепенно опускались, Ольга вышла в сад. Воздух был наполнен благоуханием сирени и свежестью вечера.
Внезапно за спиной раздался тихий голос:
— Можно присесть?
Она обернулась и увидела мужчину примерно пятидесяти лет с поседевшими висками и добрыми, слегка уставшими глазами. В руках он держал чашку с чаем.
— Я отец жениха, — улыбнулся он. — А вы — мама Ани?
Ольга ответила мягкой улыбкой:
— Не совсем. Скорее… мама по судьбе.
Он внимательно посмотрел на неё долгим взглядом.
— Знаете… это даже важнее.
Разговор их затянулся — они обсуждали книги, утраты и способы преодолеть одиночество. Он овдовел два года назад и понимал, что значит начинать жизнь заново, когда кажется, что время остановилось.
Вдруг Ольга ощутила внутреннее спокойствие. Не тревогу и не настороженность, а именно умиротворение.
Когда он ушёл, она осталась одна, стоя под старым вишнёвым деревом и глядя в бескрайнее вечернее небо.
Звёзды лишь начинали мерцать — словно капли света на тёмной акварельной глади.
В тишине она тихо произнесла:
— Спасибо, судьба.
Благодарю за ту девочку с косичкой у Одессы.
За слёзы, которые научили меня ценить.
За падения, после которых я сумела подняться.
И — за встречу.
Пусть и не тогда.
Но точно — вовремя.
Над входом в Каменец-Подольский теперь висела резная деревянная табличка:
«Дом, где можно начать сначала».
И каждый раз, когда сюда приходили новые женщины с детьми, Ольга смотрела на них и вспоминала тот день.
Тот голос.
Те слова:
— А я бы за такого замуж не пошла!
Один детский возглас — искренний и честный, словно биение сердца — изменил не только свадьбу.
Он преобразил всё.
И теперь она понимала:
Иногда простое слово, произнесённое маленьким сердцем, становится маяком в самой густой тьме.
И ведёт не просто к свету —
а к дому.
К любви.
К себе.
