— Я пустоцвет, да? Прямо при всех такое заявили! — Ольга так крепко сжала телефон, что костяшки пальцев побелели, а в ушах всё ещё звучали слова свекрови, произнесённые с таким презрением, будто они были плевком.
Она оказалась в центре гостиной их новой квартиры — той самой, за которую вместе с Игорем они уже третий год выплачивают ипотеку. Вокруг валялись коробки с вещами, которые привезли всего лишь вчера после переезда. И вот теперь такое.
Всё началось час назад — звонок от Тамары Сергеевны, свекрови. Обычный воскресный звонок, думала Ольга. Но всё оказалось иначе.
— Ольгочка, — начала свекровь своим привычным покровительственным голосом, — мы с отцом Игоря решили кое-что обсудить. Раз уж вы переехали в новую квартиру, самое время поговорить о важном.
Ольга насторожилась. «Важный вопрос» в исполнении Тамары Сергеевны редко сулил что-то хорошее.
— Какой именно вопрос, Тамара Сергеевна?
— Какой же ещё? Документы на квартиру. Игорь — наш единственный сын, продолжатель рода. Квартира должна быть оформлена только на него. Это само собой разумеется.
Ольга опешила. Они с Игорем выплачивали ипотеку вместе. Её доход был даже выше, чем у мужа. И теперь свекровь требует…
— Тамара Сергеевна, но мы же платим поровну. Я вложила все свои накопления в первоначальный взнос…
— Ой, Ольгочка, не будь такой мелочной, — перебила свекровь. — Деньги — это не главное. Главное — семья. А ты в нашей семье кто? Пустоцвет! Три года замужем, а детей нет. Может, ты вообще не способна? А если Игорю придётся искать настоящую женщину, которая родит ему наследника? Что тогда?
Слово «пустоцвет» прозвучало словно удар по лицу. Ольга почувствовала, как в горле застрял комок. Они с Игорем планировали детей, но решили сначала устоять на ноги, приобрести жильё…
— Я не бесплодна, Тамара Сергеевна. Мы просто…
— Просто что? Просто эгоистка, думающая лишь о карьере? Я таких знаю. Потом в тридцать пять вспомните, а поезд уже ушёл. Нет, милая. Переписывай квартиру на Игоря. И всё. Такое решение нашей семьи.
— Нашей семьи? — внутри Ольги взметнулась волна гнева. — А я, по-вашему, не часть семьи?
— Ты станешь частью семьи, когда подаришь внука. А пока ты просто… временное явление. Пустоцвет, как я уже сказала. И не смей спорить со старшими!
Ольга бросила вызов. Руки дрожали от злости и обиды. Пустоцвет. Временное явление. Три года она выносила придирки свекрови, её постоянные намёки, сравнения с бывшей девушкой Игоря, которая «хоть и ушла, зато была хозяйственной».
В дверь постучали, и в квартиру вошёл Игорь. Высокий, широкоплечий, с уставшим лицом после работы. Увидев жену, он сразу понял — что-то не так.
— Ольг? Что случилось? Ты вся бледная.
— Твоя мать звонила, — Ольга старалась говорить ровно, но голос предательски дрожал. — Требует, чтобы я переписала свою долю квартиры на тебя. Потому что я, видите ли, пустоцвет.
Игорь поморщился. Он знал характер матери, но обычно старался сглаживать конфликт.
— Мам опять за своё… Не обращай внимания. Она не со зла, просто старая закалка.
— Не со зла? — Ольга вскочила с дивана. — Игорь, она назвала меня пустоцветом! Сказала, что я временное явление в вашей семье! Требует, чтобы я отказалась от квартиры, за которую плачу больше, чем ты!
— Ольг, зачем так остро реагировать? Мама просто переживает о внуках. Все родители хотят внуков.
Ольга застыла. Она смотрела на мужа и не верила своим ушам.
— То есть ты считаешь нормальным, что она так со мной разговаривает?
Игорь вздохнул и сел на диван, потирая виски.
— Послушай, я понимаю, мама бывает резкой. Но в одном она права — нам действительно пора задуматься о детях. Может, если ты родишь, она успокоится?
— Если я рожу? — Ольга почувствовала, как гнев сменяется холодным спокойствием. — А ты, Игорь? Какая твоя роль? Или дети — это исключительно моя ответственность?
— Да что ты передёргиваешь? Я лишь говорю, что мама по-своему права. И насчёт квартиры… может, действительно лучше оформить на меня? Просто для спокойствия. Ты же мне доверяешь?
Ольга смотрела на него и ощущала, как что-то внутри разрушается. Три года она верила, что они с Игорем — команда. Вместе против всего мира. А оказалось…
— Значит, ты знал, что она позвонит? — тихо спросила она.
Игорь отвёл взгляд.
— Мама вчера заходила. Говорила, что хочет с тобой поговорить. Я думал, она будет мягче…
— И ты не предупредил меня? Не защитил?
— Ольг, что я могу сделать? Это моя мать. Я не могу идти против неё.
— А против меня можешь?
Между ними повисла тишина, тяжёлая, словно груз. Игорь молчал, а Ольга всё поняла. В этой семье существовала чёткая иерархия: Тамара Сергеевна сверху, затем Игорь, а в самом низу — она, Ольга. Пустоцвет.
