Тамара Сергеевна молча выслушивала, не прерывая и не пытаясь возразить, хотя эта неделя была наполнена подобными разговорами. Алексей жил у нее, питался ее едой, требовал ухода и постоянно жаловался, возлагая на нее вину за распад семьи.
— Ты лишила нашего ребенка нормальной семьи! — раздраженно пнул ножку стола Алексей. — И зачем все это? Только из-за твоего упрямства!
— Ты видишься с Сашей? — тихо спросила Тамара Сергеевна, глядя на сына.
— Как будто у меня есть время! — возмутился он. — Да и зачем с ним встречаться? Он сейчас как овощ, ничего не понимает. Позже буду общаться, когда начнет говорить.
— Позже может быть слишком поздно.
— Ну хоть по этому поводу не выноси мне мозг, — Алексей плюхнулся на стул и закрыл лицо руками. — Ты сама виновата, если бы научила Ольгу быть хорошей женой, все было бы иначе!
По кухне раздался звонкий удар — Тамара Сергеевна с силой поставила сковородку на плиту, из-за чего Алексей вздрогнул от неожиданности. Мать нахмурилась и сложила руки на груди.
— Хватит обвинять весь мир, Алёша, — произнесла она тихо, но с такой холодной решимостью, что сын невольно выпрямился в кресле.
— Но ты…
— Молчи, — перебила его Тамара Сергеевна, подняв руку. — Я тебя родила, воспитала, дала образование. Я любила тебя, заботилась о тебе, поддерживала. Но я не могу прожить твою жизнь вместо тебя.
Алексей моргнул от неожиданности. Никогда раньше мать не говорила столь строго.
— Ты мужчина! А ждешь, что кто-то решит твои проблемы, избегая ответственности, — продолжила Тамара Сергеевна. — Жена выбиралась тобой, а не мной. И разрушил семью ты, а не я.
— Мама…
— Я молчала слишком долго, — качнула головой она. — Знаешь, что меня действительно мучит? Что я воспитала тебя таким. Это моя вина, что ты не умеешь брать ответственность на себя, что у тебя нереальные представления о браке.
Алексей сидел ошеломленный напором матери. Внутри еще кипела обида, но к ней добавилось смутное чувство растерянности.
— Ты считаешь меня идеальной хозяйкой? — горько усмехнулась Тамара Сергеевна. — А знаешь, сколько тарелок я разбила, пока училась готовить? Сколько рубашек утюгом испортила? Твой отец никогда не упрекал меня за это. Он всегда поддерживал и помогал.
— Но ты всегда все делала безупречно! — возразил Алексей. — Я не припомню, чтобы у нас был хоть раз плохой ужин или грязный дом!
— Потому что ты видел только результат, — устало потерла переносицу мать. — Ты не видел, как я рыдала от усталости, когда ты наконец засыпал. Как твой отец вставал по ночам, чтобы я могла хоть немного поспать. Как мы вместе убирали квартиру по воскресеньям, пока ты гулял с бабушкой.
Алексей молчал, переваривая услышанное. Всё это не вписывалось в его представление о мире — мать, которая не справляется, отец, помогающий по хозяйству.
— Но… но ты всегда говорила, что женщина должна быть хранительницей очага, — неуверенно пробормотал он.
— Да, должна, — кивнула Тамара Сергеевна. — Но мужчина обязан быть защитником и опорой, а не капризным ребенком, которого нужно обслуживать.
Она подняла глаза на сына, и в них читалась такая боль, что Алексей почувствовал укол совести.
— Ты даже не пытался помочь Ольге, — тихо сказала Тамара Сергеевна. — Она родила тебе сына, старалась, а ты только требовал и критиковал. Если ты довел жену до развода, то это твоя вина.
Алексей хотел возразить, но слова застряли в горле. В голове смешались привычная уверенность в собственной правоте, новый взгляд на семейную ситуацию и впервые за долгое время сомнение в себе.
— Моя вина лишь в том, что я слишком тебя любила, — закончила Тамара Сергеевна. — Ты говоришь, что Ольгу избаловали, делая всё за нее. Но я поступила так же, как и ее родители — вырастила ребеночка, который не умеет заботиться о доме. Пришло время исправлять эту ошибку.
Она встала и указала на мойку:
