— Серёжа, — произнесла Наталья Ивановна медленно и чётко, — что у нас в доме творится? Кто эти люди?
— Да это ребята приехали… хорошие знакомые мои. Музыканты. Им очень нужно было место для репетиций, а студию арендовать дорого. Я и решил — дом пустует, зачем он простаивать…
— Ты решил? — голос Натальи Ивановны повысился, и отдыхающие на соседних лавочках стали поворачиваться. — Ты в чужом доме без разрешения чужих людей поселил?
— Не волнуйся так, Наташа. Они культурные ребята, интеллигентные. Консерватуру окончили. И аккуратные — я им строго сказал ничего не портить.
— А с чего ты вообще взял, что можешь распоряжаться нашим домом?
— Как с чего… Ключи у меня есть. Дом стоит пустой. А эти ребята предложили хорошую сумму.
— Какую сумму?! — Наталья Ивановна почувствовала, что сейчас упадёт.
— Да ерунда… за неделю дали четыре тысячи гривен. Я думал, вы не против. Всё равно дом не используется…
Наталья Ивановна передала трубку Игорю, так как сама уже не могла говорить.
— Серёжа! — рявкнул Игорь так громко, что половина турбазы услышала. — Ты совсем с ума сошёл? Убирай своих музыкантов немедленно!
— Да не волнуйся, Игорь, — спокойно ответил Сергей. — Всего неделя. Они завтра вроде как концерт играть уезжают. Остался всего один день.
— Ни одного дня! Сегодня же!
— Почему вы так злитесь? Всё цивилизованно сделано.
Однако в пятницу вечером, когда Наталья Ивановна с Игорем уже собирались срочно уезжать, соседка вновь позвонила:
— Наталья Ивановна, простите меня старую, но там опять началось! Ещё громче, чем вчера! Валерий Михайлович уже грозится идти к ним с топором разбираться. А Ольга Ковалёва говорит, что дети проснулись и плачут от шума.
— Мы выезжаем! — коротко сказала Наталья Ивановна. — Через три часа будем.
Наталья Ивановна и Игорь больше не выдержали. Быстро собрали вещи, рассчитались с администрацией турбазы в Лазурном и в субботу утром отправились домой.
До посёлка доехали два с половиной часа. Наталья Ивановна молчала всю дорогу, сжав руки на коленях и смотря в окно на мелькающие поля и лесочки. Игорь время от времени бросал на неё взгляды и тоже молчал, понимая, что лучше не попадаться ей под горячую руку.
Подъезжая к СНТ в Семёновке, их встретила музыка. Громкая, ритмичная, с басами, которые заставляли машину вибрировать.
— Они что, совсем обнаглели? — прошипел Игорь.
У подъезда к дому открылась картина, окончательно взбесившая их. Во дворе стояли три незнакомые машины. На крыльце валялись пластиковые стаканчики, пустые банки из-под пива, обёртки от чипсов.
— Это просто свинарник, — сухо произнесла Наталья Ивановна.
Дверь была распахнута настежь. В гостиной стоял резкий запах чего-то жареного. Диван сдвинут к окну, журнальный столик перевёрнут и прижат к стене, а на любимом ковре ручной работы — большое тёмное пятно.
На кухне ситуация была ещё хуже. В раковине возвышалась гора грязной посуды — тарелки, кастрюли, сковородки. В одной кастрюле плавали недоеденные макароны с подозрительной подливой. Пол липкий от пролитых напитков, вокруг крошки, пятна жира, огрызки.
Холодильник стоял открытый, внутри царил хаос. Заготовки Натальи Ивановны — банки с огурцами, помидорами, компотами — были частично съедены, частично разбиты.
— Это просто ужас какой-то, — прошептала Наталья Ивановна, осматривая беспорядок.
В этот момент в дом вошли Сергей с Ириной. Они несли большие пакеты из супермаркета.
— О, а мы думали, вы до воскресенья на турбазе! — с наигранной радостью сказал Сергей, но взгляд у него был виноватый. — Решили раньше вернуться?
Наталья Ивановна посмотрела на него таким взглядом, что он невольно отступил на шаг.
— Где твои музыканты? — спросил Игорь голосом, от которого могли треснуть стёкла.
— Да они уже уехали утром, — поспешно ответил Сергей. — Вчера вечером, когда участковый приезжал, сразу начали собираться. Решили больше не рисковать.
— Не рисковать? А разгром дома — это не риск?
— Да перестань, Игорь, — махнул рукой Сергей. — Парни молодые, немного повеселились. Посуда не помыта… Мы сейчас всё уберём…
— Посуду не помыли? — Наталья Ивановна указала на прожжённый ковёр. — А это что такое?
