— Поезжай, — улыбнулась жена.
— Вот умница! — подумал я.
Вечером собрал чемодан, утром отвёз Олю в садик и отправился в аэропорт.
Ни капли угрызений совести, ни чувства вины не испытывал.
Радовался возможности побыть наедине с собой и обдумать, как дальше строить жизнь.
В Коблево для меня уже забронировали номер в гостинице.
Днём работал, а по вечерам гулял, осматривал город, звонил жене.
Однажды во время прогулки познакомился с Людмилой.
Вечер мы провели в моём номере.
И это было что-то невероятное.
Я почти забыл, как это бывает.
С ней было легко и приятно.
Дальше по городу мы не ходили, после работы я спешил в гостиницу и ждал Людмилу.
Только ночью вспоминал, что не позвонил жене.
Но ведь не хотел их будить.
Осознал перед самым отъездом, что и жена мне не звонила.
Подумал, может, так даже лучше.
Ведь она не дура, должна была чувствовать, что у нас разлад.
А может, ребёнка и вовсе нет?
Говорила, чтобы я не загулял в командировке.
Разве не должна была возмущаться, умолять остаться?
Но она отпустила, и ни слова не сказала.
Так мне было проще думать.
И угрызений совести почти не возникало.
Время пролетело быстро, наступил день отъезда.
Но так не хотелось расставаться с Людмилой.
Последнюю ночь мы провели без сна. — Я обязательно приеду, слышишь?
— Я не смогу без тебя… — шептал я, и сам себе верил.
Коблево ведь не на другой планете, сел в самолёт и прилетел.
Вот приеду, поговорю с женой и спокойно вернусь к Людмиле.
Так рассуждал я в пути в аэропорт.
Но перед самой посадкой внезапно позвонила мама. — Ты где? — спросила она.
— В аэропорту. Жду посадку на самолёт.
— Как ты мог улететь так надолго, оставив жену в положении с ребёнком? — упрекала она.
— Что случилось? — не выдержал я.
— Тамара в больнице, она потеряла ребёнка.
— Как? — смог только выдавить я.
— Вот так.
Оля заболела и заразила Тамару… Когда ты прилетишь?
Позвони Тамаре.
Оля у нас… Значит, ребёнок всё же был.
Меня сразу тошнило.
Вся радость исчезла, даже Людмила забылась.
Телефон Кати был отключён.
Ладно, приеду, встречусь с ней, извинюсь.
Вернулся в пустую квартиру.
Оставил чемодан и поехал за Олей.
Дочь бросилась в мои объятия, обрадовавшись.
Мать, конечно, не отдала мне её. — Она ещё совсем не поправилась, а тебе на работу надо.
Утром перед работой дозвонился до Тамары.
Она сказала, что её скоро выпишут.
Я быстро закончил дела и поехал в больницу к Тамаре.
Она была бледной и осунувшейся.
На неё было больно смотреть.
Я не знал, как её утешить.
Какие слова подобрать?
Сказать, что жаль?
Признать вину?
Жалеть, что уехал?
Не мог смотреть ей в глаза.
Хотел обнять, но она отстранилась. — Поедем за Олей, — тихо сказала она.
— Нет, я отвезу тебя домой, а за дочкой съезжу сам.
— Тамар, мне нужно тебе кое-что сказать… — начал я, когда мы оказались дома.
Решил поговорить сразу, пока Оли нет рядом.
— Не надо, — устало отмахнулась жена.
— Нет, я должен.
