А ты что сделала?
Прилепилась к готовому! — просто ответила Ольга. — Я его люблю. — И он меня тоже.
И мы вместе создаём нашу семью. — Любишь! — фыркнула Тамара Сергеевна. — Я таких «любящих» знаю.
Пока молодость есть — любят, а потом оставляют.
А сын останется один, никому не нужный. — Хватит! — впервые за несколько дней повысила голос Ольга. — Хватит так обо мне говорить!
Я хорошая жена, я забочусь о Алексее, я… — Ты ни на что не годная девчонка, которая не умеет ни готовить, ни убирать, ни мужа уважать! — перебила её Тамара Сергеевна. — И главное — свекровь уважать не умеешь! — А что я должна уважать?
Ваши постоянные упрёки?
Ваше стремление всё контролировать? — Алексей! — гневно позвала Тамара Сергеевна из спальни. — Алексей, иди сюда немедленно!
Из спальни выбежал взъерошенный Алексей в пижаме, с сонным лицом. — Что случилось?
Мама, что за крик? — Вот что! — указала Тамара Сергеевна на Ольгу. — Твоя жена мне грубит!
Оскорбляет!
Не уважает!
Призови её к порядку!
Алексей растерянно взглянул на жену, затем на мать. — Мам, а что именно произошло? — Что произошло?
Она сказала, что я в её доме гостья и должна молчать!
Ты можешь себе представить?
Мне, твоей матери!
Ольга подошла к мужу и положила руку ему на плечо. — Алёша, я просто сказала, что в нашем доме мы сами решаем, как жить.
А твоя мама думает, что может всем командовать. — Командовать? — возмутилась Тамара Сергеевна. — Я хочу помочь!
Научить тебя хозяйствовать как надо!
Ты же ничего не умеешь! — Мам, — Алексей потёр лоб рукой, — может, не стоит… — Не стоит что?
Не стоит заботиться о собственном сыне?
Не стоит желать, чтобы он жил в чистоте и порядке? — Мам, у нас всё в порядке.
Ольга прекрасная хозяйка.
Тамара Сергеевна посмотрела на сына так, будто он её предал. — Прекрасная?
Ты видел, как она готовит?
Как убирает?
Как разговаривает с твоей матерью? — Мам, она хорошо готовит.
И убирает отлично.
А разговаривает… — Алексей посмотрел на жену и заметил в её глазах боль и усталость.
Сколько дней она терпела?
Сколько замечаний выслушивала молча? — А разговаривает она нормально.
Это ты слишком много критикуешь.
Тамара Сергеевна не могла поверить своим ушам. — Что?
Ты встаёшь на её сторону?
Против родной матери? — Я на стороне справедливости, мам.
Ольга — моя жена.
Это наш дом.
И да, она хозяйка здесь. — Алёша! — голос Тамары Сергеевны дрогнул. — Что же ты делаешь?
Она тебе мозги вправила?
Забыл, кто тебя родил и воспитал? — Мам, я ничего не забыл.
Я тебя очень люблю.
Но Ольга — тоже моя семья.
И я не допущу, чтобы её обижали.
Тамара Сергеевна ахнула и схватилась за сердце. — Обижаю?
Я её обижаю?
Да я хотела только как лучше!
Научить, подсказать!
А она… она… — Она что, мам? — Она мне грубит!
Дерзит!
Не уважает! — Тамара Сергеевна повернулась к Ольге. — Ты думаешь, раз сына от матери отвергла, теперь можешь всё?
Думаешь, победила?
Ольга молчала, стоя рядом с мужем.
В душе всё бурлило — от обиды, от злости, от несправедливости.
Три дня она сдерживалась.
Три дня выслушивала критику в адрес своей готовки, уборки, манер.
Три дня она глотала слёзы и улыбалась через силу, лишь бы не портить Алексею встречу с матерью. — Ну и молчишь теперь? — не унималась Тамара Сергеевна. — Язык проглотила?
А когда хамить надо было — язык нашёлся! — Мам, прекрати, — твёрдо сказал Алексей. — Не прекращу!
Пока она передо мной не извинится!
Пока не признает, что была неправа!
Иначе я больше сюда не ступлю!
Ольга подняла голову и посмотрела свекрови прямо в глаза.
