Вам у нас понравится! — Мам, ты серьезно?
Ноутбук? — Ольга, не снимая обуви, вошла в комнату и бросила на пол свое дорогое кашемировое пальто.
Ее голос, отточенный на деловых совещаниях и привыкший отдавать распоряжения, звучал остро, словно лезвие.
Тамара вздрогнула, словно ее поймали на каком-то проступке, и быстро закрыла крышку серебристого устройства. — Ольга, привет.
Заходи, я сейчас чай налью… — Нет, объясни, зачем он тебе? — Ольга не обратила внимания на приглашение, пристально уставившись на ноутбук. — В «Одноклассники» теперь с большого экрана удобнее заходить?
Или пасьянсы раскладывать?
Я же тебе планшет дарила, помнишь?
Отличный, дорогой.
Она произнесла это с той самой снисходительной улыбкой, которую Тамара терпеть не могла больше всего.
Улыбка человека, уверенного в своем успехе и знающего всё, кто смотрит на отстающего родителя с легким презрением.
В этом было что-то от ее отца, бывшего мужа Тамары, который всегда точно знал, как другим следует жить.
Тамара молча подняла пальто с пола, чувствуя его легкую дороговизну, и аккуратно повесила на вешалку.
Руки двигались автоматически, а внутри поднималась знакомая, глухая волна раздражения.
Она давно научилась её подавлять, как тушат случайную искру на ковре. — Мне для работы, дочка. — Для какой ещё работы? — Ольга театрально развела руками, на запястье блеснули золотые швейцарские часы. — Мам, твои дела — это сериалы и фиалки на подоконнике.
Не придумывай.
Сколько он стоил?
Давай я заплачу, раз Виктор тебя на такую ерунду уговорил.
Опять втянул в свои авантюры.
При упоминании сына Тамара чуть сжала губы.
Виктор.
Её тихий, умный мальчик.
Это он полгода назад сел напротив и серьезно заявил: «Мам, твои работы должны видеть не только на городских ярмарках.
Им нужно место в мире».
А потом были долгие вечера, когда он терпеливо объяснял: «Вот сюда нажимай.
А это — твоя витрина.
Посмотри, как профессионально всё выглядит». — Не надо, Ольга.
Я сама справлюсь. — Ой, только не начинай про свою гордость.
Я ведь вижу, как ты живёшь.
Вечно экономишь на себе.
Лучше бы попросила меня помочь с ремонтом в ванной — там кран уже полгода течёт.
Ольга направилась на кухню, уверенно открыла холодильник и с брезгливостью поморщилась.
Тамара понимала, что она ищет — и чего не найдёт там.
Никаких артишоков, сыров с плесенью и бутылок просекко.
Она смотрела на точёную спину дочери в идеально сидящем брючном костюме и думала о том, что сейчас на её, Тамары, счёте лежит сумма, втрое превышающая месячную зарплату Ольги в престижном консалтинговом агентстве.
Деньги от последней партии серёг, отправленных частным заказом в Дубай.
И это не считая регулярных продаж через недавно запущенный сайт, который уже приносил стабильный доход. — Ладно, — с громким щелчком закрыла холодильник Ольга, — мне пора.
У меня встреча в Сити.
Вот, держи. — Она небрежно бросила на кухонный стол несколько крупных купюр. — Купи себе что-нибудь… полезное.
Фруктов, нормального сыра.
Но не ноутбук.
Дверь захлопнулась.
Тамара подождала, пока в подъезде утихнет стук дорогих каблуков.
Затем медленно подошла к столу, взяла деньги и аккуратно положила их на полку в прихожей.
Рядом с квитанциями.
Она отдаст их Виктору, когда он приедет.
Он придумает, как передать сестре.
Потом Тамара вернулась в комнату, села в кресло и открыла ноутбук.
На экране светился её сайт — стильный, минималистичный, с профессиональными фотографиями украшений.
Тонкие браслеты из речного жемчуга, массивные колье с друзами агата, изящные кольца, похожие на застывшие капли росы.
В углу экрана мигал значок нового сообщения.
Тамара кликнула по нему. «Здравствуйте!
Мы представляем ювелирный дом из Украины.
Мы восхищены вашими работами и хотели бы обсудить возможность эксклюзивного контракта…»
Тамара откинулась на спинку кресла и устало прикрыла глаза.
Два года она продавала свои изделия через знакомых и на выставках, обеспечивая себе достойную жизнь, о которой Ольга даже не подозревала.
