Тамара устремила взгляд на свой стол.
Перед ней лежали эскизы нового колье, а рядом рассыпались полудрагоценные камни, мерцающие в свете настольной лампы.
Это была ее жизнь.
Ее страсть.
Ее профессия.
И только что ее дочь обозвала все это «смешной ерундой» и собралась обменять на клуб садоводов.
Тамара взяла телефон и набрала номер сына. — Виктор, — произнесла она, когда услышала его голос, спокойствие в котором было наполнено стальной решимостью. — Приезжай.
Нам предстоит не только дать ответ украинцам.
Нужно решить кое-что и с твоей сестрой.
В субботу ровно в десять раздался резкий звонок в дверь.
Виктор, сидевший напротив матери за ноутбуком, поднял голову.
Они как раз дописывали письмо для украинцев.
На столе лежало почти готовое колье — изящная плетёнка из серебряной проволоки и дымчатых раухтопазов. — Я открою, — сказала Тамара.
У порога стояла Ольга.
Она была нарядна, в светлом тренче, с безупречной укладкой.
Она бросила взгляд на Виктора и скривила губы. — А, ты тоже здесь.
Приехал маму «обрабатывать»?
Мам, ты готова?
Мы опаздываем. — Я никуда не собираюсь, Ольга, — равнодушно ответила Тамара, не приглашая дочь войти. — Как это?
Я же сказала, что все оплатили. — Я не стану обсуждать герань.
У меня через два часа видеоконференция.
С Киевом.
Ольга удивлённо хлопала ресницами, а потом рассмеялась. — С кем?
С Киевом?
Мам, что тебе Виктор наплел?
Пойдем, люди ждут.
Она попыталась отодвинуть мать и войти.
Тамара осталась неподвижна.
Но Ольга не отступила, протиснулась в квартиру и увидела на столе ноутбук, документы, инструменты и само колье.
Её взгляд стал суровым. — Ах, вот оно что.
Вы тут в свой «бизнес» играете?
Пока я вкалываю, чтобы вам обеим помогать, вы занимаетесь… этим.
Она резко подошла к столу и схватила колье. — Не трогай! — А что такого?
Боишься, что сломаю твою «поделку»? — Ольга удерживала сложное украшение двумя пальцами, словно это был просто мусор. — Сколько за это хочешь?
Тысячу?
Две?
Мам, это несерьезно. — Положи, Ольга, — встал Виктор.
Но Ольга не обращала на него внимания.
Вся ее усталость, все многолетнее раздражение вырвались наружу. — Я просто хочу, чтобы ты жила нормально!
Чтобы не позорилась с этими… бусами!
Она встряхнула колье, и в этот момент рука дрогнула.
Крупный центральный камень выскользнул из оправы, упал на край стола и с тихим щелчком раскололся на две части.
Наступила оглушающая тишина.
Все уставились на два тусклых осколка.
И в этот момент что-то изменилось.
Тамара взглянула на разбитый камень, затем на испуганное, но всё ещё высокомерное лицо дочери.
И многолетнее терпение лопнуло.
Она очень тихо, почти без эмоций произнесла: — Вон. — Что? — не поняла Ольга. — Вон из моего дома, — повторила Тамара.
В ее взгляде не было ни обиды, ни злости.
Лишь холод, сжигающий до пепла. — Мам, что ты?
Это было случайно… — Этот «случайный» камень, — холодно сказала Тамара, — стоит как половина твоего тренча.
А всё колье — это аванс за будущую коллекцию.
Аванс, который превышает твою годовую премию.
Ольга застыла, лицо её побледнело. — Теперь слушай меня, — продолжила Тамара. — Этот ноутбук, над которым ты смеялась, — мой рабочий инструмент.
Этот «бизнес», который ты считаешь ерундой, уже два года позволяет мне жить так, как я хочу, а не так, как ты считаешь правильным.
Он даёт мне возможность помогать людям, о которых ты даже не подозреваешь.
