Она сразу же взяла ведро у Игоря Анатольевича и предложила: — Давайте я помою окна!
— У меня рука лёгкая, — добавила она.
Игорь Анатольевич нехотя передал ведро: — Только осторожно… Оно уж очень старое…
Катя, хлопая ресницами, спросила: — А почему оно такое?
Ирина Михайловна улыбнулась в ответ: — Потому что это ведро ещё бабушкино!
На нём была даже дырочка… Владимир стоял в стороне и ковырял ногой прошлогодний песок у порога.
Елена Петровна взяла веник и начала подметать ступеньки: — Замечали ли вы, что чем больше людей выходит убирать двор, тем меньше потом остаётся мусора?
— Это потому, что стыдно бросать мусор, когда все рядом, — подметил Игорь Анатольевич.
Кто-то тихо посмеялся, а Наталья молча вытирала стекло, доводя его до прозрачного блеска.
Пока взрослые приводили в порядок площадку перед домом и лестницу в подъезде, Катя бегала вокруг клумбы, собирая сухие листья.
Тамара Сергеевна аккуратно протирала почтовые ящики влажной тряпкой, стараясь не пропустить ни одной пылинки.
Она украдкой наблюдала за остальными: как Владимир вдруг стал отдирать жвачку со стены и почему-то покраснел, как Елена Петровна тихо ругалась на студентов («Кто-то же тут ночами семечки грызёт!»), и как ловко Наталья справлялась даже одной рукой.
Когда пришло время чаепития (чай заваривали прямо во дворе в большом термосе), все собрались возле скамейки.
Рядом стояло ведро с трещиной — воды почти не осталось, и по асфальту медленно стекала тонкая струйка.
Наталья разливала чай по стаканам: — Раньше я думала, что всё это пустая формальность… А теперь понимаю — если никто не начнёт первым, то так и ничего не изменится.
Тамара Сергеевна откусила печенье и тихо произнесла: — Всё равно получилось хорошо.
