— Что, ты отнял девушку у родителей и женился на ней? — послышался громкий крик, и я поспешила на цыпочках к лестнице.
Выяснилось, что хозяйка в прихожей яростно ругает своего взрослого женатого сына, и я забросила все дела, чтобы подслушать их разговор.
Владимир, сын Тамары Сергеевны, стоял в дверном проеме не один — рядом была девушка с платком на голове, который я сразу заметила.
Она была одета в полосатое платье до колен, из-под которого выглядывали брюки из той же ткани.
Ни дать ни взять — восточная красавица; девушка прижимала к себе младенца. — Это твой внук, мама, — твердо произнес Владимир, из-за чего Тамара Сергеевна схватилась за голову. — Ты что, с ума сошел, сын!
У тебя ведь уже есть жена и дочь.
Куда мы денем Ольгу?! — Владимир продолжил речь, которая поразила меня, не говоря уже о его матери: — Я принял другую веру, мама.
Согласно ей, могу иметь двух жен.
В тот момент я бы отдала все, чтобы увидеть лицо Тамары Сергеевны, но она отошла вглубь комнаты, и я услышала лишь ее голос, полный отчаяния: — Что на это скажет Ольга? — Мама, хватит устраивать спектакль!
Привести Ольгу в дом — была твоя идея. — Но она же родила тебе дочку! — Ирина! — громко выкрикнула хозяйка, и я вздрогнула, как обычно. — Ирина, подойди сюда!
Ирина — это я.
Я услышала зов хозяйки и быстро побежала в ее спальню, откуда ответила: — Иду, иду, Тамара Сергеевна!
Не было времени гадать, что будет дальше: мне, как домработнице, следовало исполнять приказы капризной хозяйки.
Я спустилась по лестнице и оказалась рядом с Тамарой: — Да, Тамара Сергеевна? (Что прикажете-с?) Петрова стояла у окна, обернулась, и я увидела, что она побледнела, мне показалось, что она вот-вот потеряет сознание и рухнет в обморок.
Тем не менее, женщина держалась стойко, указала пальцем на девушку, стоявшую с Владимиром. — Отведи ее в гостевую спальню.
Покорми ее.
И осмотри детскую, комнату Ольги, кладовку и чулан — что-нибудь из детских вещей осталось.
Возможно, найдется кроватка или коляска.
Пеленки, клеенки, бутылочки — все, что найдешь, бери, надо устроить малыша с комфортом.
Я повела девушку с ребенком наверх и услышала, как хозяйка выговаривает Владимиру: — Что же ты натворил, сынок.
Еще и веру поменял ради какой-то девицы.
Мало у нас своих девушек.
Откуда ты ее привез? — Из другой страны, мама.
Девушка с ребенком, которых доверили мне, чуть не плакала, долго стояла у дверей, переминаясь с ноги на ногу. — Где Владимир? — с жалобой взглянула она на меня. — Господин должен встретиться с матерью, поговорить, — ответила я. — А ты проходи, устраивайся здесь.
Как тебя зовут? — Елена. — Значит, Елена, а я — Ирина, — улыбнулась я. — Хочешь есть, Елена?
Малыш в ее руках спал.
Выглядел ему всего пару месяцев, совсем крохотный.
Я пыталась рассмотреть сходство ребенка с Владимиром, но было трудно, он еще слишком мал. — Можно я буду звать тебя просто Лена? — тихо произнесла я, привычно взбивая подушку на кровати.
Гостья кивнула и расплакалась. — Он в памперсе? — указала я на ребенка. — Тогда положи его на кровать, вот так.
А теперь сама приляжь.
Все будет хорошо, не печалься.
Ты… жена Владимира. — Да.
Мы совершили обряд, по вашему обычаю это будет «помолвка».
Я не падшая женщина и не знала, что он женат, — доверительно сказала она, умоляюще глядя мне в глаза. — Владимир спас меня от хулиганов, и я была ему очень благодарна.
Я одобрительно кивнула: — Все расскажешь потом.
А сейчас я принесу тебе чай.
