— Да, помогаю, — коротко ответил Дмитрий.
— Немного, — добавил он спустя паузу.
— Она же одна меня воспитывала, я просто обязан, — попытался оправдаться он.
— Немного? — Елена не смогла скрыть ироничной усмешки. — Тридцать тысяч в месяц — это для тебя «немного»?
— При том, что мы с трудом сводим концы с концами, — пробормотал Дмитрий, нахмурившись, натягивая домашние штаны. — Мама болеет, ей лекарства нужны.
— Лекарства? — тихо усмехнулась Елена, вспомнив дорогой пуховик и фотографии из Затоки в её соцсетях. — А мы тогда должны питаться гречкой и экономить на обуви?
Дмитрий сжал губы и отвернулся.
Для него разговор был закончен, но не для неё.
Через несколько дней они вместе отправились в магазин.
На кассе Елена вынула заранее приготовленные купоны.
— Господи, ты как бабка, — закатила глаза Дмитрий.
— Знаешь, бабкой меня делает твоя щедрость к маме, — с раздражением ответила Елена. — Может, ей купоны тоже передать?
Он резко сжал зубы и промолчал.
До самой квартиры они не произнесли ни слова.
Молчание продолжалось и дальше.
В доме царила гнетущая тишина.
Дмитрий рано уходил на работу и поздно возвращался, а Елена делала вид, что полностью погружена в дела.
Но всё чаще она ловила себя на мысли: так дальше продолжаться не может.
Несколько дней они жили в холодной тишине.
Елена занималась привычными делами: готовила, стирала, помогала Илье рисовать или собирать конструктор.
Дмитрий уходил на работу, возвращался поздно, иногда молча ужинал, иногда просто шел в комнату и закрывался там с телефоном.
Но в то утро, когда Елена жарила блинчики, терпение её иссякло.
Илья сидел за столом, раскрашивая лист бумаги фломастерами.
Дмитрий пил кофе, лениво листая ленту новостей.
— Дмитрий, давай поговорим, — тихо начала Елена.
Он даже не поднял головы: — Опять про деньги?
— А о чём ещё?
Мы еле сводим концы, я считаю каждую копейку, а ты треть зарплаты отдаёшь матери.
Он резко отложил ложку: — Ты что, не понимаешь?
Она меня одна воспитывала.
Я обязан помогать!
— У неё есть пенсия и работа.
Она не голодает.
А у нас кредит и ребёнок, — голос Елены дрогнул, но она старалась не показывать слабость.
Дмитрий вскинул глаза, и вдруг в его взгляде мелькнула жестокость. — Ребёнок?
Это твой ребёнок, не мой!
Я воспитываю чужого пацана, а ты ещё предъявляешь мне претензии!
Словно молотком ударил по голове.
Тишина повисла в воздухе.
Илья замер с красным фломастером в руке, испуганно глядя на взрослых.
— Иди в комнату, солнышко, — тихо сказала Елена, гладя сына по голове.
Мальчик послушно ушёл, оставив рисунок на столе.
Слова Дмитрия впились в её сердце сильнее любого удара.
Всё стало ясно: для него Илья никогда не будет родным.
Всё остальное — пустые слова.
Блинчик на сковороде начал подгорать. Елена выключила плиту, вытерла руки о полотенце и спокойно про…
