— Ты хотя бы скажи, кто она? — с просьбой в голосе спросила Тамара.
Муж, не отвлекаясь, неспешно ходил по комнате, сложив руки за спиной, как будто он сам оказался в заточении.
Вероятно, именно так он и ощущал себя всё время их совместной жизни, раз утверждал, что с этой женщиной наконец обрёл свободу.
О том, что у него появилась другая и он собирается уйти, Алексей сообщил утром, когда они уже собирались на работу, словно не находя места для этого разговора вечером.
Тамара не могла позволить себе расплакаться — сегодня было совещание, а следы от слёз на её светлой коже долго не проходили, и никакой консилер не мог их скрыть.
К тому же, глаза становились красными, словно у кролика, — цена за нежную кожу, которая даже в сорок шесть лет продолжала сиять, если Тамара достаточно пила воды и высыпалась.
Алексею всегда нравились её рыжеватые волосы, напоминающие янтарный мёд, редкие веснушки на щеках и мягкий румянец.
Он часто говорил, что Тамара — самая красивая.
А теперь он уходит к другой.
— Всё равно узнаю, — пробормотала Тамара, стараясь сдержать слёзы, которые упорно прорывались наружу. — Шила в мешке не утаишь.
Хуже всего было то, что они работали в одном университете.
Хотя и в разных лабораториях, но сплетен избежать было невозможно, и Тамара прекрасно это понимала.
Наконец Алексей остановился, уставившись на свои носки с дыркой, и глубоко вздохнул:
— Наташа…
От этих слов у Тамары будто весь воздух вышел из лёгких.
Наташа?
Не может быть.
С Наташей они познакомились на садовом участке.
Это случилось семь лет назад — сын привёл её с собой, вместе с другими гостями, которых он тащил туда без разбора, игнорируя замечания родителей о том, что садовый участок им не принадлежит.
— Людмила, — обратился он к Тамаре, — расскажи Наташе, куда можно устроиться работать — она из Казахстана, тоже химик.
Может, поможешь ей найти место?
Тамаре тогда показалось, что Наташа слишком стара для сына — ей было около тридцати, или по крайней мере выглядела она именно на этот возраст: полноватая, с короткой стрижкой и яркими губами, которые своим алым цветом притягивали взгляд.
Наташа пила виски, громко смеялась и совсем не понравилась Тамаре.
Но затем они разговорились, и уже через полчаса смеялись вместе, словно были давними подругами, обсуждая уши Владимира Машкова и новый парфюм Александра Рогова.
Наташа оказалась потрясающей, неудивительно, что сын в неё влюбился.
Правда, Наташа не отвечала на его ухаживания.
— Ну ты чего? — сказала она Тамаре. — Он ведь ещё ребёнок.
Мне нужен мужчина постарше.
Вот и нашла, видимо, постарше.
Тамара устроила Наташу в свою лабораторию, где та быстро закончила и защитила диссертацию.
По сути, Наташа была её заместителем, человеком, на которого можно было положиться и оставить все лабораторные дела, когда Тамара уезжала в отпуск.
Они были не только коллегами, но и подругами, соратницами — всем вместе.
Наташа не могла увести у неё мужа.
Но, как оказалось, могла.
— Тебе же никогда не нравились полные! — вырвалось у Тамары само собой.
Она вспомнила, как они с Алексеем познакомились — тогда она ещё занималась бальными танцами, которые пришлось бросить из-за ревности Алексея, и была стройной, как тростинка.
— Не смог пройти мимо, — признался Алексей, догнав её на улице, чтобы познакомиться. — У меня слабость к худеньким девушкам с идеальной осанкой.
Алексей поморщился, словно Тамара наступила на его больную мозоль.
— Это пошло, Тамара, — сказал он.
