Нина Сергеевна смотрела на мужа так, будто он только что признался в самом непостижимом поступке.
— Ты тоже против меня? — спросила она с негодованием.
— Я только за справедливость, — ответил Владимир Алексеевич. — И за то, чтобы в доме царил покой.
Дмитрий мучительно колебался. С одной стороны, ему было страшно нарушить устоявшиеся традиции и огорчить мать. С другой — он ясно видел, насколько сильно истощена и несчастна его жена.
— Ладно, — наконец сказал он. — Давай попробуем. Научи меня готовить что-нибудь простое.
Нина Сергеевна воскликнула, размахивая руками:
— Дмитрий! Ты же мужчина!
— Мама, мужчина — это тот, кто заботится о своей семье, — неожиданно твёрдо заявил сын. — А не тот, кто бездействует, пока жена изнуряется. К тому же самые известные повара — мужчины.
Эти слова прозвучали для неё как приговор. Нина Сергеевна осознала, что сын поддержал жену. Она могла продолжать сопротивление, но тогда рисковала потерять и сына, и невестку.
— Хорошо, — с трудом вымолвила она. — Но если у нас дома воцарится хаос…
— Не будет, — пообещала Тамара. — Мы все будем следить за порядком. Просто каждый возьмёт на себя свою часть ответственности.
Последующие дни показали, насколько изменилась атмосфера в доме. Сначала Нина Сергеевна сердито молчала и нарочно не участвовала в домашних делах. Но, поняв, что никто не собирается её принуждать, постепенно стала включаться.
Дмитрий удивил всех своей расторопностью. Тамара научила его варить макароны, жарить яичницу, делать простые салаты. Он гордился своими кулинарными успехами, словно ребёнок.
— Тамара, смотри, какой красивый омлет у меня получился! — радостно кричал он с кухни.
Владимир Алексеевич с воодушевлением занялся уборкой. Оказалось, что работа с пылесосом и протирание пыли приносили ему успокоение после напряжённого дня.
Нина Сергеевна наблюдала за происходящим с противоречивыми чувствами. С одной стороны, её раздражало, что привычный порядок нарушен. С другой — она стала понимать, что Тамара была права.
— Знаешь, — однажды сказала она невестке, когда они вместе готовили ужин, — я, кажется, была к тебе несправедлива.
Тамара удивлённо посмотрела на свекровь.
— В каком смысле?
— Я привыкла всё контролировать и всех учить, а забыла, что у тебя тоже своя жизнь, работа. Прости меня.
— Нина Сергеевна, — мягко ответила Тамара, — я понимаю, что вы хотели как лучше. Просто надо было с самого начала договориться.
— Да, теперь я понимаю. И знаешь что? Я рада, что Дмитрий женился именно на тебе.
— Правда?
— Да. У тебя сильный характер — это хорошо. Мужчине нужна женщина, которая сможет поставить его на место, если что. А то они, как дети, совсем распускаются, если не следить.
Тамара засмеялась. В этих словах была правда — Дмитрий действительно стал более ответственным, когда понял, что жена не собирается тянуть весь быт одна.
Постепенно в доме установился новый распорядок. По понедельникам готовила Тамара, по вторникам — Дмитрий (под её руководством), по средам — Нина Сергеевна, по четвергам снова Тамара, по пятницам заказывали еду или ходили в кафе, а в выходные всей семьёй готовили что-то особенное. Уборку в субботу делали все вместе — каждый отвечал за свою комнату, а общие зоны делили поровну. Стирку запускали женщины, но все помогали развешивать вещи.
— Знаешь, — через месяц после того знаменательного разговора сказал Дмитрий жене, — так даже лучше. Я чувствую себя более… самостоятельным, что ли.
— И как тебе это? — спросила Тамара, обнимая мужа.
— Нравится. Я понял, сколько дел по дому, и как ты уставала.
Услышав этот разговор, Нина Сергеевна с удовлетворением улыбнулась. Ей действительно было приятно, что сыну досталась жена с таким сильным характером. Не каждая женщина способна так постоять за себя, а её невестка смогла. Это вызывало уважение.
Владимир Алексеевич тоже преобразился. Когда обязанности распределены справедливо, атмосфера дома становится гораздо дружелюбнее и спокойнее. Он начал больше общаться с семьёй, делиться новостями с работы, шутить.
— Всё-таки хорошо, что Тамара нас всех расставила по местам, — однажды вечером сказал он жене.
— Да уж, — согласилась Нина Сергеевна. — У неё характер железный. Зато теперь я спокойна — Дмитрия не обидят.
Тамара перестала ощущать себя прислугой в собственном доме. Уважение нельзя заслужить бесконечной покорностью — его можно получить только, отстояв свои границы. Теперь каждый вечер, когда вся семья собиралась за ужином, приготовленным по очереди одним из членов семьи, Тамара чувствовала себя не подавленной домработницей, а любимой женой и полноправным участником семейного быта. Именно этого она и мечтала, стоя у зеркала в белом платье в день свадьбы.
