Никакой злобы, никакой боли.
Просто факт, словно март на улице, и снег почти растаял.
Алексей потащил коробки к выходу, грохоча ими о дверной косяк.
В одной из них звякнули его награды с предыдущей работы — «лучший менеджер года».
На пороге он обернулся: — Ты пожалеешь.
Такого, как я, тебе больше не встретить. — Надеюсь.
Дверь захлопнулась.
Тамара вернулась к бумагам.
Владимир Петрович проделал отличную работу — суд признал попытку мошенничества, квартира осталась за ней с учётом вложенных средств от продажи наследства, а машину разделили поровну.
Алексею грозил условный срок, но Тамара отказалась от уголовного преследования — решила просто вычеркнуть его из своей жизни.
Она заварила чай в новой кружке — купленной вчера, с надписью «Моё утро, мои правила».
Села у окна, где теперь стоял маленький столик с её кактусами — они пережили все потрясения и даже зацвели.
В квартире царила тишина — впервые за долгое время она не давила на неё.
На столе лежало обручальное кольцо — найденное в кармане его старой куртки вместе с квитанциями из ломбарда.
Оказалось, что он сдавал его туда уже трижды.
Тамара взяла кольцо, покрутила его в пальцах и выбросила в мусорное ведро вместе с картофельными очистками.
Новая жизнь начиналась с чистого листа.
***
Полгода спустя Тамара сидела в вагоне Сапсана, листая путеводитель по Козельцу.
После всей истории с Алексеем она усвоила простую истину — необязательно ждать отпуска, чтобы увидеть мир.
Каждые выходные — новый город.
Овруч, Винница, Чернигов, Борзна.
Даже просто Прилуки — усадьбы, монастыри, уютные маленькие городки.
На работе удивлялись — Тамара, всегда такая домашняя, вдруг превратилась в неутомимую путешественницу.
Но ей нравилось это чувство свободы — никто не требовал отчётов, не нужно было подстраиваться под чужие планы.
В Конотопе было холодно и ветрено.
Тамара закуталась в шарф, фотографируя Софиевский собор, когда кто-то окликнул: — Простите, не подскажете, где тут кремлёвская стена?
Я уже час хожу кругами.
Она обернулась.
Мужчина с рюкзаком явно был таким же туристом. — Вы стоите прямо у неё, — Тамара не смогла удержаться от улыбки. — Вот там вход.
Они провели вместе весь день.
Владимир оказался программистом из Киева, который, как и она, начал путешествовать после тяжёлого разрыва.
За ужином выяснилось — обоих пытались обмануть с недвижимостью.
Посмеялись над совпадением, не вникая в подробности.
Два человека с похожими шрамами.
В Киев они возвращались одним поездом.
Владимир предложил встретиться за кофе — без обязательств, без игр.
Тамара согласилась.
Встречались по средам, затем по выходным.
Никаких громких обещаний, дорогих подарков.
Владимир сразу предупредил: не умеет красиво говорить, врать — тоже.
После Алексея такая простота приносила спокойствие.
Через два месяца они поехали в Шабо.
Сидели у костра на берегу Одессы. — Знаешь, — сказала Тамара однажды, сидя у костра на берегу Одессы, — раньше я думала, что любовь — это фейерверк.
А оказалось — это когда можно просто молчать вместе. — И не бояться, что молчание будет использовано против тебя, — добавил Владимир.
Она взяла его за руку.
Обручального кольца больше не было — и оно оказалось ненужным.
Истинная близость не требовала доказательств.
