Мы занимались улучшениями, приобретали материалы.
Вот, квитанции на столе.
Он ткнул бутылкой в те же бумаги.
При более внимательном взгляде это оказались чеки из строительного магазина на несерьёзные суммы — гвозди, один рулон обоев, банка краски.
Ольга ощутила, как внутри поднимается волна гнева.
Впервые в жизни ей захотелось крикнуть, бросить что-нибудь в эту наглую рожу. — Неделя.
У вас есть неделя на сборы, — голос её дрожал от злости, слова вырывались сквозь сжатые зубы.
Наташа хихикнула — противный, визгливый смех: — Разбежалась!
Мы же надолго.
Детей на улицу не выгонишь, суд будет на нашей стороне.
Ты же знаешь — закон защищает семьи с детьми.
Она помахала накрашенными ногтями в воздухе, любуясь блеском лака. — Посмотрим, — произнесла Ольга и вышла, хлопнув дверью.
В подъезде она остановилась, прислонившись к холодной стене.
Ольга достала телефон.
Пальцы тряслись, когда она набирала номер Алексея. *** После звонка Ольги Алексей молча оделся и покинул дом.
Спустя час он уже стоял у Одессы жены.
На полу валялись пустые пивные бутылки, окурки, раздавленные чипсы.
От стены отходили целые куски обоев, которые Дмитрий начал срывать и бросил.
В углу стоял детский горшок, явно давно не мытый. — Так я и думал, — пробормотал он сквозь зубы, переступая через разбросанные игрушки.
Вечером он навестил мать.
Тамара Сергеевна накрывала на стол, расставляя чашки с золотой каймой — парадный сервиз для серьёзных разговоров.
На блюдце аккуратно разложила печенье, нарезала лимон тонкими кружочками. — Мам, хватит.
Наташа издевается над Ольгой.
Завтра выселяю. — Как ты можешь! — мать взмахнула руками, слёзы выступили на глазах. — Ольга чужая, а сестра — родная кровь!
Детей на улицу выбросишь?
Внуков моих? — Родная кровь полгода паразитирует на моей жене! — Алексей ударил кулаком по столу, печенье подпрыгнуло на блюдце. — Если выселишь Наташу, я тебя прокляну! — Тамара Сергеевна схватилась за сердце, лицо побледнело. — Отрекусь от тебя!
Не будешь больше иметь мать!
Алексей встал, резко оттолкнув стул — ножки заскрипели по паркету. — Я на стороне жены.
И хватит нами манипулировать.
Прокляни, если хочешь.
Он вышел, не оглядываясь.
Мать осталась сидеть за столом, уткнувшись лицом в ладони. *** На следующее утро он приехал с Ольгой к Одессе.
Наташа открыла дверь в застиранном халате, зевая.
