Волосы были спутаны, на щеке виднелись следы от подушки. — Собирайтесь.
— Дам вам два часа, — коротко сказал Алексей, перекрыв проход своим телом. — Ты не имеешь права!
— Мама сказала… — она попыталась оттолкнуть его, но услышала в ответ: — Мама больше не принимает решения.
— Убирайтесь отсюда.
Дмитрий вышел из комнаты, почесывая живот: — Ты что, с ума сошёл?
— Мы же родственники! — возразила она.
— Были.
— Два часа, а потом вызываю полицию.
Спустя три часа вещи Наташи и Дмитрия стояли у входа — старые чемоданы, пакеты, детские велосипеды.
Дети плакали, размазывая слёзы по лицам.
Младший цеплялся за мать, средняя пряталась за отца.
Наташа кричала во весь голос на весь двор, обвиняя брата в бессердечии, заявляя, что он пожалеет, а мать его никогда не простит.
Соседи выглядывали из окон, кто-то снимал происходящее на телефон. — Ты ещё пожалеешь! — визжала Наташа. — Мама тебя прокляла!
— Ты нам ещё будешь ноги целовать!
Алексей оставался непреклонен.
Он обнял дрожащую Ольгу, прижал её к себе: — Всё.
Хватит.
Никто больше не будет тобой манипулировать.
Никто и никогда.
Прошло три недели, за которые бригада рабочих завершила ремонт.
Ольга стояла в центре обновлённой Одессы, не веря своим глазам — светлые стены, новый ламинат, сверкающая сантехника. — Ты с самого начала был прав, — обратилась она к Алексею. — Прости, что не послушала.
— Главное, что ты это поняла, — ответил он, обнимая её.
С тех пор прошло четыре года.
Ольга толкала коляску в торговом центре, а Алексей нёс сумки с покупками.
Их полуторагодовалая дочка мирно спала. — Ольга?
— Алексей? — знакомый голос заставил их оглянуться.
Наташа стояла у витрины детского магазина с большим животом.
Рядом Дмитрий в помятой футболке листал телефон.
Трое детей тянули мать за подол. — Мам, купи! — ныл старший.
— Потом, когда папа работу найдёт, — устало отвечала Наташа.
Она взглянула на коляску Ольги, её новое пальто и пакеты с логотипами дорогих магазинов. — Как дела? — неловко поинтересовалась.
— Всё нормально.
— Нам пора, — Алексей взял жену под руку.
Они прошли мимо.
Ольга не обернулась.
Теперь они умели ставить границы и защищать свою семью.
