— Любовь, я готов тебя простить, — Тарас стоял в прихожей с выражением снисходительного повелителя. — Возьми назад свои слова о том, что я вор, и будем жить дальше, как раньше.
Любовь медленно отложила полотенце, которым только что вытирала руки после мытья посуды. За тридцать два года совместной жизни она впервые увидела мужа без привычной маски. Не уставшего рабочего, которому она варила сытные супы после смены. Не заботливого родителя, возившего дочь по больницам. А обычного эгоиста с наивным лицом взрослого ребёнка, уверенного в том, что весь мир ему обязан.
— Проходи на кухню, — произнесла она спокойно. — Надо поговорить.
Тарас просиял. Женская натура дала о себе знать: покричала для вида и остыла. Он прошёл к столу и занял своё привычное место у окна, где висела его любимая кормушка для синиц.
— Чаю сделаешь? — спросил он, глядя во двор сквозь стекло.
Любовь молча включила чайник. В голове одна за другой прокручивались события последней недели — словно кадры старой киноленты: щелчок за щелчком.
Всё началось восемь месяцев назад. Марьяна позвонила из Кропивницкого — голос дрожал:
— Мама, у Данила проблемы с сердцем. Врачи говорят: нужна срочная операция.
Стоимость операции была сопоставима с половиной стоимости квартиры в их городе. У Марьяны, работавшей медсестрой в районной поликлинике, таких денег сроду не водилось. Зарплата мизерная, а бывший муж платил алименты нерегулярно и по настроению.
Любовь сразу приняла решение: операция будет сделана во что бы то ни стало. Она проработала в банке двадцать пять лет и умела обращаться с деньгами так ловко, что из одной гривны могла вытянуть полторы. Начала экономить на всём до копейки.
Брала дополнительные смены по выходным дням. Отказалась от походов к парикмахеру — освоила стрижку самостоятельно. Мясо покупала только для Тараса; себе варила каши на воде без масла и соли. Вместо косметики пользовалась детским кремом за тридцать гривен.
— Что ты как монашка живёшь? — усмехался муж. — Банк твой обанкротился?
Она терпеливо объясняла: копит деньги на операцию внуку. Тарас кивал:
